Александра Пахмутова: «В олимпийских церемониях наши песни использовали бесплатно»

КАК СТАЛА КОМПОЗИТОРОМ МОСКОВСКОЙ ОЛИМПИАДЫ?

— Эта история началась задолго до самих игр. Подготовка к Олимпиаде велась очень серьезно, и в 1979 году в качестве репетиции была проведена Спартакиада народов СССР. Тогда режиссер Юрий Николаевич Озеров снимал «Балладу о спорте» — скромную документальную картину. Он подумал: зачем делать обычный фильм про то, как кто-то прыгнул, а кто-то пробежал? И решил построить свое кино на песнях. Пригласил нас с Николаем Николаевичем (Добронравовым. — «Известия»), и мы написали для этого фильма песни «Город нашей славы», «Темп», «Мне с детства снилась высота», «Да разве сердце позабудет», «Команда молодости нашей». Тогда я просто работала над музыкой к киноленте и еще не представляла, что мне будет доверено озвучивать всю московскую Олимпиаду.

Так же, как сама Спартакиада, этот фильм был репетицией к большой работе на Олимпийских играх. Есть такое правило: страна, в которой проходит Олимпиада, должна создать кинокартину, посвященную играм, и этот фильм потом навсегда остается в видеотеке Международного олимпийского комитета в Лозанне. Снимать вновь поручили Озерову, а он вновь пригласил нас. Олимпиада писалась на кинопленку день за днем, и мы тоже шли за этим процессом. Так родился двухчасовой фильм «О спорт, ты — мир!».

О ПЕСНЕ «ДО СВИДАНЬЯ, МОСКВА»

— Больше чем за полгода до Олимпиады к нам домой пришли главный режиссер церемоний открытия и закрытия Иосиф Михайлович Туманов и главный дирижер Одиссей Ахиллесович Димитриади. Димитриади в то время руководил оркестром Тбилисского театра оперы и балета, но главное — он был грек по национальности. Такое вот уважение к олимпийским традициям и родине Олимпиады.

Они попросили нас написать прощальную песню Олимпийских игр и объяснили, что, согласно традиции, она должна строиться по принципу «до свидания, Москва — здравствуй, Лос-Анджелес». Мы отнеслись к этому предложению достаточно спокойно, если не равнодушно.

А вскоре началось политическое брожение: наши ввели войска в Афганистан, США и еще несколько западных стран объявили Олимпиаде бойкот. После этих событий к нам снова пришли Туманов и Димитриади. И сказали: «Теперь мы корректируем просьбу — нужно написать просто прощальную песню московской Олимпиады, без всякого Лос-Анджелеса». Мы должны были соблюсти два важнейших условия: во-первых, никому не показывать песню до исполнения, а во-вторых, никому не говорить, что мишка улетит. Мы сразу решили, что эту песню нужно отдать Льву Лещенко. Голос Тани Анциферовой придавал песне нежный женский колорит, но главным был, конечно, Лещенко. На мой взгляд, он спел очень хорошо.

ЩЕДРО ЛИ ПЛАТИЛО ГОСУДАРСТВО ЗА ОЛИМПИЙСКИЕ ЗАКАЗЫ

— Вообще не платило. Нам заплатили за музыку к кинофильму — и всё. Там уже были все песни. А в олимпийских церемониях их использовали бесплатно.

О СПОРТЕ

— Мы познавали спортивный мир не только при работе над фильмом, но и гораздо раньше. До 1980 года мы с Николаем Николаевичем побывали на четырех Олимпиадах — на летних играх в Мехико, Мюнхене в Монреале и на зимних в Инсбруке. Видели не только олимпийскую сказку, но и ее изнанку. Ездили на сборы, жили на спортивных базах подружились со многими потрясающими спортсменами. Не забуду, как у борца Александра Медведя во время схватки наступила клиническая смерть. Тем не менее он очнулся и закончил бой победоносно.

Говорят, что сейчас для Олимпийских игр строят роскошные дома, где гости развлекаются, а между развлечениями иногда ходят на соревнования. В те годы в центре внимания был сам спорт. Не было дворцов для отдыха, и, наверное, это правильно. Была небольшая комната — вроде красного уголка. Там лежали любимые советские пластинки, фильмы, телепередачи. Ребята могли прийти, отдохнуть. А мы были рядом с ними и воспринимались как члены сборной. С нами ездили Муслим Магомаев, Лев Лещенко, Геннадий Хазанов, Валентина Толкунова, Роберт Рождественский. Помню, в Мексике родилась такая традиция: если кто-то из наших выигрывал медаль, наутро все выстраивались перед домом советской сборной и дарили чемпиону сомбреро, огромный букет гвоздик (парням) или роз (девушкам), а Николай Николаевич читал специально написанные для победителя стихи. Причем писать он мог их только ночью — готовиться заранее запрещалось, чтобы не сглазить.

БЫЛИ ЛИ ПРЕДЛОЖЕНИЯ НАПИСАТЬ МУЗЫКУ ДЛЯ СОЧИ-2014?

— Нет. Но мне обидно другое: ни один канал у нас ни разу не показал тот замечательный фильм — «О спорт, ты — мир!». Что ж в нем такого страшного и вредного? То, что там Олимпиаду Брежнев открывает? Я понимаю, лет 20 назад, когда началось новое время, не хотели показывать ничего советского. А сейчас-то почему? Не хотят, чтобы люди видели, какая прекрасная была Олимпиада?

(Ярослав Тимофеев, «Известия», 23.01.14)