Умер создатель Beach Boys Брайан УилсонУмер пионер фанка Слай СтоунДима Билан, Мари Краймбрери и Artik & Asti победили на юбилейной «Премии Муз-ТВ»Умер один из основателей «Аквариума» Джордж ГуницкийУ Мортена Харкета болезнь ПаркинсонаУмер композитор Евгений ДогаShaman устроит премьеру песни для «Интервидения»Сирша Ронан и Джек Лауден ждут ребенкаТейлор Свифт вернула себе права на все ранние альбомыСтася Милославская выйдет замуж за футболистаСветлана Светикова родила дочкуАнастасия Уколова развелась во второй разТНТ отказался от новогоднего Чебубу ради дружбы с «Союзмультфильмом»Скончался легендарный балетмейстер Юрий ГригоровичShaman подтвердил свое участие в «Интервидении»Мари Краймбрери и Dava стали родителямиПавел Деревянко сделал предложение Зое Фуць на футбольном полеПобедителем «Евровидения 2025» стала АвстрияКирилл Серебренников получил орден Почетного легионаАлексей Воробьёв и Аида Гарифуллина поженились

Рецензия на фильм Кирилла Серебренникова «Петровы в гриппе»: Лучше не будет, лучшее — уже сейчас

постер к фильму

Оценка: 5 из 10

Фильм по роману Алексея Сальникова «Петровы в гриппе» показали на Каннском кинофестивале в рамках основного конкурса. Режиссёр: Кирилл Серебренников. В ролях: Семён Серзин, Чулпан Хаматова, Юлия Пересильд, Юрий Колокольников, Юра Борисов, Иван Дорн и другие.

Фильм Кирилла Семёновича Серебренникова — настоящая хонтология, но не столько намеренно эстетически, сколько случайно теоретически. По его фильму шагают призраки Маркса и «совка», призраки Гоголя и Булгакова, призраки Ельцина и Горбачева, призрак светлой России будущего. Своя рубашка, хоть и ближе к телу, но иногда жмёт так, что не продохнуть. Горбачёв продал, Ельцин пропил, а мы по-прежнему не знаем, кто мы, откуда, и что нам делать. Хотя фильм вызывает экзистенциальный ужас даже не от того, что происходит в современной России, а скорее от того, что в ней не происходит — а именно кинематографии. В «Петровых в гриппе» есть театр (в основном, Станиславского), претенциозная литературщина, комикс, но очень мало, собственно, самого кино.

Земную жизнь пройдя до половины, Петров очутился в гриппе. Правда сойти ему предстоит не в Ад, а в Аид — на ближайшей автобусной остановке, а там — (не видать конца и края) Россия, а значит поющие бабушки в лифте в хрущевке, вьюга, пережеванный и выплюнутый Мандельштам. Поэт в России больше, чем поэт, поэтому имеется история непризнанного гения (Иван Дорн) и его трагической кончины: пустое сердце бьется ровно, в руке не дрогнул пистолет.

Национализм, мизогиния и гомофобия вплетаются в гомоэротизм парадоксальной и загадочной русской души, впрочем, и не только у героев Серебренникова. Вся сомнамбулическая фантасмагория позаимствована из книги, но немного (с целью оригинальности) перетасована и обязательно разоблачается.

Что касается актерского состава и многочисленных камео, даже прочтение этих имён рядом вызывает тревогу: Сергей Дрейден (которому не привыкать рассуждать о судьбах России), рэпер Хаски (aka маленькая трагедия), два Юрия — Колокольников и Борисов, упомянутый Иван Дорн, Любовь Аркус в роли советской уборщицы из детства Петрова, Анна Наринская, импровизирующая Мандельштамом, в роли Петровых Чулпан Хаматова и Семен Серзин, а также поэты и многочисленные актёры Гоголь-центра. Просто апокрифический фильм «Дау» по количеству светил в кадре.

Петрова работает в библиотеке, а на досуге вычисляет маньяков по выбранным опусам (весь де Сад, сочинения о Холокосте, учебники по гинекологии), Петров же — художник комиксов и автослесарь, но прежде всего — алкоголик на полной ставке. Он кочует по квартирам, в основном, как на допросе освещенным светом настольных ламп, за дверями которых сплошная метель и канитель под рок и фолк, и Хаски, и лето среди зимы — Вивальди на аккордеоне.

Лучшая часть книги о детстве Петрова, изображающая его как бы маленьким взрослым, понимающим и видящим намного больше, чем взрослые, которые его инфантилизируют. Они как будто бы подменяются очередной попыткой цитировать и переосмыслять Тарковского в образе матери Петрова (Варвара Шмыкова), который, как известно, наше все (и даже больше).

Основываясь на русских картинах этого года в Каннах, можно вывести рецепт идеального ФСБшника: Колокольников/Борисов/Паль (нужное подчеркнуть), плохая игра по Станиславскому, усики, эту игру компенсирующие, иконки, водка и гробовозка.

Выходит то ли сюрреализм, то ли метамодернизм: все друг на друга орут и ругают власть, а ещё охают, ахают, кряхтят и кричат, разумеется, благим матом. Обскурантизм, ереси и конспирология — осуждаются, социальная проблематика — поощряется, надежда на светлое будущее — прилагается. Спасибо, что грипп, а не рак, что живы не хлебом единым, а высокой поэзией Эдуарда Асадова, а от гриппа и ковида закинем аспирин 77 года.

Система выборов давно себя дискредитировала, как и демократия, как и современное российское кино спонсорства Романа Абрамовича. Хаос и смерть пора бы вобрать в себя и стать им, а не пытаться все восстановить, починить, восполнить, поправить. Перефразируя другой русский фильм в Каннах «Дело», лучше не будет, лучшее — уже сейчас.

Анна Стрельчук, Канны, InterMedia

β 16+