Дэвид Линч готовится снять свой новый полнометражный фильм. Как сообщает Vulture, это будет байопик знаменитого американского блюзового музыканта XX века Роберта Джонсона. По данным издания, сейчас режиссер ведет сбор средств на экранизацию книги Алана Гринберг «Любовь в жизни: Жизнь и легенда Роберта Джонсона», вышедшего в 1983 году. Еще в 2013 году Линч говорил о своем желании сделать эту картину. Полнометражных фильмов автор «Твин Пикса» и «Голубого бархата» не снимал с 2006 года.

Эмилия Кларк официально подтвердила, что снимется в сериале Marvel «Секретное вторжение» (Secret Invasion) для Disney+, который станет адаптацией одноименной серии комиксов 2008 года.

Актриса рассказала об этом на «Вечернем шоу» (The Tonight Show) с Джимми Фэллоном. Кларк смогла подтвердить свое участие в новом мини-сериале, но компания Marvel не позволяет ей раскрывать детали сюжета и даже имя своего персонажа.

- Первыми сотрудниками Marvel, с кем я поговорила, была их служба безопасности, - сказала Кларк Фэллону. - И я уверена... у моего дома уже давно стоит машина, и, клянусь Богом, там какой-то мужчина под прикрытием. Они тренируют меня, и я не знаю, что делать.

Оригинальная сюжетная линия «Секретного вторжения» рассказывает о расе Скруллов - зеленокожих инопланетян, способных изменять внешность. Они начинают полномасштабное вторжение на Землю, тайно превращаясь в известных супергероев Marvel и заменяя их своими агентами. Сериал будет пересекаться с сюжетными линиями «Мстителей», «Фантастической четверки» и других комиксов Marvel.

Актриса присоединится к Сэмюэлю Л. Джексону (Ник Фьюри) и Бену Мендельсону (Талос), а таккже Кингсли Бен-Адиру, Оливии Колман, Киллиану Скотту, Кристоферу Макдональду и Кармен Эджого, чьи роли также не раскрываются.

Эмилия Кларк станет четвертой из актерского состава «Игры престолов», кто присоединился ко вселенной Marvel, после Питера Динклэйджа, появившегося в «Мстителях: Война бесконечности», и Кита Харрингтона с Ричардом Мэдденом, которых можно будет увидеть в грядущем фильме «Вечные».

Оценка: 6,5 из 10

Режиссер: Ли Джаньяк. В ролях: Киана Мадейра, Оливия Уэлш, Бенжамин Флорес мл., Эшли Цукерман, Сэди Синк, Эмили Радд, Тед Сазерленд и другие.

Со 2 по 16 июля на стриминговом видеосервисе Netflix выходила трилогия «Улицы страха». Серия включила в себя три фильма, соединенных одной сюжетной линией, при том, что действие каждого из них происходило в разные годы – в 1999, 1978 и 1666.

Итак, два городка – Шейдисайд и Саннивейл – располагаются по соседству. В Саннивейле живут счастливые белые гетеросексуальные люди, много возможностей, чтобы добиться успеха, всегда солнечно и ясно. Шейдисайд – полная противоположность. Раз в несколько лет там обязательно заводится какой-нибудь маньяк, который зверски убивает множество народу. Да и в целом город больше похож на гетто – уровень преступности высокий, власти ничего не могут сделать, а жители в целом несчастны. Согласно городской легенде, причина тому – страшное проклятие, которое ведьма Сара Фир наложила в момент своей казни еще в эпоху первых колонистов.

Действие первой части трилогии проходит в 1999 году. В местном торговом центре очередной маньяк убивает несколько человек. Но главную героиню Дин это происшествие мало заботит – она куда больше опечалена тем фактом, что ее любимая девушка Сэм решила переехать в Саннивейл, а также попытаться вести более приемлемые для этого города гетеросексуальные отношения. Однако вскоре девушек начинают преследовать несколько загадочных убийц.

Первые две части – это довольно удачная игра на ностальгии. Все начинается с оммажа на фильм «Крик» 1996 года, причем выполненного довольно близко к оригиналу. Затем начинается какая-то дикая смесь из «Пункта назначения», «Факультета» и (совсем немножко) «Ведьмы из Блэр», а количество всплывающих по сюжету маньяков вызывает ощущение, будто это студия Universal все-таки запустила свой кроссовер о монстрах.

Атмосфера эпохи передана отлично, в том числе благодаря грамотно подобранной музыке. Несмотря на то, что сюжет первой части порой выглядит натянутым и явно писался сразу под трилогию, он оказывается достаточно зубастым – как и положено хорошим хоррорам 1980–90-х годов.

Вторая часть, действие которой происходит в 1978 году, получилась куда более цельной и удачной. Главная причина тому, по всей видимости, заключается в том, что основной источник для вдохновения был один – серия «Пятница, 13-е».

Дина встречает Си Берман – единственную девушку, которая смогла выжить после нападения на нее ведьмы Сары Фир и ее приспешников. Героиня первой части пытается с ее помощью разобраться, что именно надо сделать, чтобы остановить зло. Действие переносится в детский лагерь «Найтвинг». Дети и подростки из все тех же городов проводят летние каникулы, решают свои проблемы, ненавидят друг друга и порой жестоко издеваются, пока один из вожатых не берется за топор. В этой части льется действительно много крови, убивают тут без жалости, причем даже детей. Фильм не получился каким-то оригинальным и выдающимся, но зато он очень хорошо стилизовался под типичный слэшер 1980-х годов.

К слову, формально «Улицы страха» – экранизация одноименной серии книг Роберта Стайна (автора популярной серии «Ужастики», по которой в 2015 году уже вышел фильм, а потом – и его сиквел). Фактически от оригинала здесь остался разве что шрифт, которым написано название каждого фильма. Сама трилогия не просто не основана на книгах – довольно удивительно, но во втором фильме имеется жирная отсылка на «Кэрри» Стивена Кинга – пожалуй, главного конкурента Стайна – но нет ни одного столь же жирного намека на автора оригинальных произведений.

С третьей части у трилогии начинаются проблемы. Действие перемещается в совсем уж далекое прошлое, в 1666 год. Поселение Юнион еще не разделилось на Шейдисайд и Саннивейл. Сара Фир живет с младшим братом и отцом и следит за хозяйством. Поселение в целом придерживается христианских взглядов, но, как часто бывало в ту эпоху, порой все-таки предается языческим обрядам. Во время одного из ночных гуляний Сара и Ханна (дочь пастыря) дают волю своим чувствам. На следующий день в Юнионе случается беда – еда гниет, животные умирают, а сам пастырь сходит с ума и начинает убивать людей. Жители решают, что в поселении завелась ведьма, которая навела проклятие.

Первая половина фильма явно пытается стилизоваться под «Ведьму» Эггерса. Все выглядит загадочно, сверхъестественно и местами хтонически пугающе. Но после окончания половины фильма на экране появляется заставка «1999, часть 2». История возвращается к Дине и ее девушке, они авторам явно интереснее. И с этого момента история стремительно тупеет.

«Улицы страха», по всей видимости, задумывались как деконструкция сюжета о проклятии ведьмы. Два с половиной фильма история Сары Фир стремительно нагнеталась для того, чтобы завершиться самым банальным поворотом. Итак, (внимание, спойлер!) женщина ни в чем не виновата, а виноват во всем белый мужчина, заключивший договор с дьяволом и ради процветания Саннивейла приносивший в жертву жителей Шейдисайда.

Персонажи, которые два с половиной фильма выглядели живыми и логичными, под конец превращаются лишь в политические функции. Вот девушки, девушку друг другу сестры и всегда придут на помощь. Вот белый мужчина с привилегиями, он обязательно засранец. Положительные мужчины, впрочем, встречаются, но только в тех случаях, если они не белые или имеют какой-то заметный изъян (полнота, травма, наркомания и т.д.). Режиссерская работа, которая два с половиной фильма была направлена на стилизацию под хорроры 1980–90-х годов, совершает резкий поворот и превращается в банальную политическую агитку. Под конец, к примеру, зачем-то надо потоптаться грязными ногами по белому ковру в доме главного гада, что выглядит совсем уж утрированно и, скорее, пропагандистски, нежели высокохудожественно.

Но эта излишняя политичность – это еще часть беды. Проблема в том, что, разрушая типичный сюжет о проклятии ведьмы, авторы не смогли придумать по-настоящему стоящего завершения истории. В результате трилогия выглядит так, словно во всех бедах одного города виноваты не власти, проявляющие полный пофигизм, и даже не просто плохой белый мужчина, а лично сам Сатана.

Киана Мадейра и Эмили Радд прекрасно вписываются в те роли, которые им были выданы, но на этом существенные плюсы заканчиваются. Странно говорить, но и «Пятница, 13-е», и «Крик», и «Ведьма» предлагали в разы более сложные, запутанные и интересные картины мира, чем придумали авторы «Улиц страха». После этой трилогии от Netflix возникает острое ощущение, что подростковые хорроры очень сильно отупели.

Павел Соломатин,InterMedia

О НЕОДНОЗНАЧНЫХ ФИНАЛАХ СВОИХ ФИЛЬМОВ

— Когда ты начинаешь работать со сценарием, самое главное — нащупать правильный ритм, который будет наиболее эффективно действовать на зрителя. Правильно выбрать яркие события, которые произойдут с персонажами. Должна постоянно присутствовать тайна, загадка, нельзя снимать с нее покров. И в то же время должны регулярно, безостановочно совершаться некие резкие повороты сюжета, которые влекут за собой, не дают опомниться, ошеломляют. Так, чтобы ты никогда не мог даже близко предположить, что случится в следующий момент. До самого финала должна соблюдаться интонация такой странности, причудливости. Это всегда должно быть некой сумеречной зоной, где всё так необычно и непонятно. Тогда это будет работать.

О СТРАХЕ СТАРЕНИЯ В ФИЛЬМЕ «ВРЕМЯ»

— Когда я вообще впервые решил снять кино, то уже знал, что мне хочется говорить о чем-то экзистенциальном, общем, таком, что действительно может напугать, понимаете? Не какой-то там раптор, который гонится за вами по коридору. Так и в этот раз. Что если вас преследует не древний ящер, а само Время — слабо справиться с таким противником? Можно ли от него скрыться? Есть ли шанс на победу в этом поединке? И оказалось, что зритель везде, в любой стране, сразу считывает это, проникается этим ужасом.

Причем ведь ясно же, что дело не во времени в принципе. Мы боимся стареть, потому что нас устрашает мысль о смерти, ее ведь мы опасаемся больше всего. Поэтому в этом фильме я не только предлагаю как бы сконцентрировать целую человеческую жизнь в один-единственный день, но и показываю, что происходит после смерти. Это ведь тоже важно. В каком-то смысле сюжет фильма случается с каждым из нас. Покажите мне человека, который, глядя на своих детей и вообще на своих близких, не думал бы о том, как быстро несется время. Родители, которые были для нас воплощением жизненной силы, бодрости, радости, вдруг оказываются больными, хрупкими стариками. Это же всё словно мгновенно происходит, и от культуры или языка это вообще не зависит.

О СВОЕЙ РОЛИ В ФИЛЬМЕ «ВРЕМЯ»

— У меня часто бывает, что вот так пишешь сценарий и всё думаешь, какую роль выбрать для себя. И не получается никак, потому что ну нет такого вакантного места, везде ты некстати будешь смотреться. А уж в этом камерном сюжете тем более. Но я все же зарезервировал под себя одного персонажа и сделал так, чтобы он был и внешне похож на меня, и образ его действия как-то совпадал с моим. Если бы вы знали, как мы развлекались, снимая те сцены. Да, этот персонаж был в сценарии с самой ранней стадии, и он придает всей истории такой юмористический оттенок, который здесь, конечно, необходим, чтобы как-то отстранить восприятие аудиторией описанной ситуации.

О ДЕТЯХ В ЕГО КАРТИНАХ

— Я вообще люблю вставить в сюжет ребенка, который будет в какой-то степени говорить от моего лица. Меня всегда интересует, кто этот человек передо мной, каким был в детстве, как рос. В фильме персонажи как раз сталкиваются с этой дилеммой: дети растут слишком быстро. И человеку, который пытается победить Время, вскоре становится понятно, что не нужно гнаться за мгновениями, а надо воспринять свое настоящее и понять, в какой плоскости следует совершать перемещения, если не по временной оси. Для меня важно, кто ты прямо сейчас, в этот момент. Эта философия проходит через весь фильм.

О ЛОКДАУНЕ

— Знаете, я всегда говорю, что это был не локдаун, а slowdown, замедление. Мы все задумались о том, куда мы так быстро мчимся, игнорируя настоящее. А тут мы были вынуждены оказаться в этом самом настоящем. Это оказалось не просто некомфортным, но просто шокирующим. Это я вот так хочу прожить свою жизнь? Это вот с этими людьми я хочу ее прожить? Мои герои понимают, что неважно, сколько продлится твоя жизнь, если ты рядом с близкими людьми и тебе хорошо. Думаю, многие из нас поняли это за последние полтора года.

О ТЕМЕ СЕМЬИ В ЕГО ФИЛЬМАХ

— Мне просто показалось, что в последнее время не так часто можно было увидеть в фильмах, чтобы в действии участвовала вся семья. Ну в таком старомодном формате, как когда-то у Спилберга. Поэтому у меня всё начинается с отдельной семьи, которая просто едет в отпуск. Они проводят вместе время, и дети слишком быстро растут, как я уже говорил. Мне вообще эта тема очень близка, вы ее можете найти хоть в «Знаках», хоть в «Визите». Семья, которая борется и становится сильнее перед лицом трудностей.

О ЗНАЧЕНИИ ЗВУКА В КИНО

— Я бы начал с того, что лично убежден: чтобы пойти в кино, вам нужно знать, что вы получите некий уникальный и удивительный опыт. Если вы не уверены, что такие ощущения случатся, вы, скорее всего, решите посмотреть фильм дома. Поэтому звук превратился в жизненно важную часть кино. То, ради чего я провожу месяцы в студии, — это создание звукового пространства в кинотеатре. Где бы вы ни сидели в зале, вы постоянно будете чувствовать, что вокруг — океан. Всегда, в каждом кадре вы будете слышать шелест волн, вы будете присутствовать на пляже и никуда с него не денетесь, как и герои. Тут нет тишины, звук волн становится то тише, то громче, и когда, например, наше поле зрения ограничено кадром, мы всё равно остаемся на берегу. Для меня звук — мощнейший инструмент создания саспенса, мы вот над этим чувством пляжа неделями работали.

(Сергей Сычев, «Известия», 23.07.21)