Оценка: 9,5 из 10

Новый фильм Гаспара Ноэ «Вечный свет» показали 18 мая 2019 года во внеконкурсной программе 72-го Каннского фестиваля. В главных ролях: Шарлотта Генсбур, Беатрис Даль.

После полуночного показа нового среднего метра Гаспара Ноэ «Вечный свет» не остаётся никаких сомнений в одной из магистральных тем 72-го Каннского фестиваля. Переосмысление фигуры автора-режиссера и IMR (International Mode of Representation), кино о кино и саморефлексирующее искусство в целом – то, что объединяет новые картины мэтров Джармуша, Альмодовара, Ноэ и, как кажется, Тарантино.

Итак, 5 день фестиваля. Полночь. Проливной и зловещий дождь над Каннским «Palais». Полная луна. Темные очки и дымящаяся сигарета Беатрис Даль на красной дорожке. Откровенный наряд Шарлотты Генсбур, веющий БДСМ-эстетикой. И, разумеется, total black образы у всех остальных членов команды фильма. Кажется, что сама художественная реальность картины прорвалась в обыденную действительность.

В работе Ноэ мы встречаемся со всем тем, за что его так сильно любят (и ещё сильнее ненавидят). Атмосфера инфернальной вакханалии; квазигодаровские титры, выступающие и в качестве эстетического компонента, и в качестве авторского месседжа; «разлагающаяся» мизансцена, как в «Необратимости» (2002) и «Входе в пустоту» (2009); табуированные темы; чёрный юмор на грани и гиперреалистические диалоги, как в «Экстазе» (2018). А ещё бесконечные цитаты классиков – Дрейера, Брессона, Фассбиндера, Бунюэля.

Первые кадры – черно-белый классический фильм «Ведьмы» Кирстенсена – шведского предтечи авторского кинематографа, за ними – текст «манифеста» о призвании режиссера: «Мы, авторы, несем ответственность за перенос фильма от индустрии к форме искусства».

Следом – сбивчивый, нецензурный и пугающе свободный диалог между Беатрис Даль и Шарлоттой Генсбур (они выступают здесь в роли самих себя), буквально разодранный на части косыми склейками и рассеченным пополам экраном. Актрисы обсуждают колдовство, веру, религию, секс, иронизируют на тему педофилии. И конечно же, говорят о кино, в том числе о совместном проекте – фильме о ведьмах, композиционно зарифмованном с интродукцией картины.

Относительно спокойная атмосфера комнаты, озарённой светом пылающего огня в камине сменяется тем, что можно было бы обозначить французским словом bordel: зритель переносится в один из кругов ада, не меньше. На экране возникает колыбель и обитель кино – съемочная площадка. Со всех сторон доносятся разговоры и крики. Пространство давит и сжимается – камера в основном захватывает фрагменты, а не картину в целом, ей тесно и душно, кадры и высказывания беспрестанно накладываются друг на друга: мизансцена как бы не способна вобрать в себя масштаб мысли автора. И хотя во всем этом присутствует неприкрытое позерство, любование собственным методом и буквально слепящая глаза красота, кажется, что Ноэ может себе позволить подобное, особенно учитывая скромный хронометраж фильма и его своенравный характер.

Иногда картина превращается в диптих или триптих, иногда – в безмолвный, но громкий протест. «Многие создатели кино сегодня - как живые мертвецы, и их фильмы такие же, как они» – гласит очередной интертитр. (То ли укол в сторону Джармуша, то ли симптом общей лихорадки, охватившей каннских авторов в связи с темой зомби в 2019 году)

В фильме, к слову, высмеивается и сам Каннский фестиваль. Ноэ не оставляет ничего сакрального и в ужасе бежит от любой политкорректности. У него на экране «поэтика, а не политика».

Это кино – садистическая пытка над зрителем, которая, однако, приносит своеобразный опыт трансгрессии – разрушения грани между возможным и невозможным, позволяющего выйти за собственные границы. Ноэ безжалостно уничтожает привычную глазу киноэстетику – размеренные поэтические секвенции и гармоничное изображение. Диалоги сливаются в своеобразный хор Вакха: многие из них произносятся на экране параллельно и на двух языках, из-за чего становится крайне трудно разбирать слова. Помимо этого зрителя терзают неоновый свет и невыносимый звук вместо музыки – в результате фильм действительно напоминает эпилептический припадок.

Участники картины мечутся, блуждают по темным коридорам павильона (аллегория творческого поиска). Их безумное существование выхватывается двумя наблюдателями. Один из них объективный – это камера фильма, второй – субъективный – заплутавший оператор, который «шпионит» за съемочным процессом. В картине представлен, как минимум, ещё один объектив - сквозь него смотрит кинематографист, снимающий фильм в фильме. Так, В одном из кадров мы видим поделенный на три части экран: «актриса – режиссёр – зритель», или, более широко: «кинопроизведение – автор – интерпретатор». В центре – Шарлотта Генсбур, горящая на костре, по бокам – камеры стороннего наблюдателя и кинематографиста.

Вечный свет в картине Ноэ – это свет дионисийского тёмного, но живого искусства. Во время просмотра невольно вспоминается Гиппократ: «Ars longa, vita brevis» – «жизнь коротка, искусство вечно». И хотя ничто не вечно, а после манифестации всегда есть иная жизнь (вспомнить хотя бы Ларса фон Триера с «Догмой 95»), во время просмотра хочется просто наслаждаться этим вечным светом.

Анна Стрельчук, InterMedia

Актер Адам Скотт («Разделение», «Взрослые игры») готовится к съемкам своего режиссерского дебюта. Как сообщает Deadline, это будет триллер под названием «Забронированный дважды» (Double Booked). Одну из главных ролей он исполнит сам, а также в касте заявлены Стерлинг К. Браун («Американское чтиво»), Александра Даддарио («Белый лотос») и Зази Битц («Атланта»). Сценарий написал Дэвид Левинсон («Идеальная западня»).

Фильм расскажет об успешном писателе (Скотт) и его беременной жене (Битц), которые организуют выходные в уединенном домике только для того, чтобы встретить там еще одну пару (Браун и Даддарио), которая также забронировала этот дом.

- Когда надвигается метель, они вынуждены провести ночь вместе, и то, что кажется невинной системной ошибкой, превращается в леденящую кровь битву обмана со смертельными последствиями, - сообщается в синопсисе.

Аарон Соркин работает над сценарием продолжения фильма «Социальная сеть». Как рассказал сценарист, режиссер и продюсер в интервью в подкасте The Town, это будет не сиквел, а скорее идейный наследник картины 2010 года. В новом фильме Соркин планирует рассказать о негативном влиянии соцсетей на общество и конкретные политические события, в частности штурм Капитолия США 6 января 2021 года.

- Facebook*, среди прочего, настраивает свой алгоритм для продвижения материалов, вызывающих самые разногласия? – считает Аарон. - Потому что именно это повысит вовлеченность. Именно это приведет вас к тому, что в коридорах Facebook* называют «бесконечной прокруткой. Должно быть постоянное противоречие между ростом и целостностью. Нет. Есть только рост. Если бы Марк Цукерберг проснулся завтра утром и понял, что нет ничего, что можно купить за 120 миллиардов долларов, чего нельзя было бы купить за 119 миллиардов долларов: «А что, если я заработаю немного меньше денег, но повышу целостность и замедлю рост?». Да, вы можете сделать это, переключив единицу на ноль».

Сюжет будущего фильма Соркин раскрывать отказался, сказав, что для этого «надо будет купить билет в кино». «Социальная сеть», режиссером которой был Дэвид Финчер, рассказывала историю создания Facebook*, основателя компании сыграл Джесси Айзенберг, в фильме также снялись Эндрю Гарфилд, Джастин Тимберлейк, Арми Хаммер, Руни Мара, Рашида Джонс и др. Картина стали хитом мирового проката и получила четыре премии «Золотой глобус», три «Оскара» и три премии BAFTA. Соркин уже ранее высказывал желание сделать сиквел.

*принадлежит компании Meta, которая в РФ признана экстремистской и запрещена

Светлана Дружинина призналась, что Эльдар Рязанов заносил ее в «черный список». На первых курсах ВГИКа она снялась в фильмах «За витриной универмага» и «Дело было в Пенькове», но была довольно разборчива в ролях. Когда Эльдар Рязанов предложил ей сыграть Клаву в «Дайте жалобную книгу», она поняла, что не хочет вновь перевоплощаться в официантку.

- Вместо себя привела свою подругу – замечательную актрису (Татьяна Гаврилова. — Прим. «ИнтерМедиа»), и она сыграла здорово! - рассказала режиссер Prozvezd. - Но Эльдар Рязанов не забыл мой отказ. Вплоть до конца своей жизни я была занесена Рязановым в «черный список». Он не снимал меня, игнорировал, не разговаривал со мной. Я думала, что у него просто – скверный характер, но когда узнала, что «даже в «Кинопанораме», которую он вел, я – нежелательная персона», поняла, что это больше, чем обида. Это уже месть. Только под конец жизни Эльдар Александрович наладил с нами отношения.

Светлана Дружинина призналась, что она потом и сама вычеркнула из жизни Владимира Шевелькова и Сергея Жигунова после «Гардемаринов». Зато у нее до сих пор хорошие отношения с Кристиной Орбакайте.

- Кристина – чудесный человек, - восторгается режиссер. - Она играла Фике, когда стала жить с Володей Пресняковым, и Екатерину, когда вышла замуж за того чеченца. Он ударил ее и разбил нос. Нам пришлось прибегнуть к некоторым процедурам, чтобы «носик» Кристины выглядел как у царицы, - открыла тайну Светлана Дружинина.

Ранее Светлана Дружинина была награждена орденом «За заслуги в культуре и искусстве». Соответствующий указ подписал 14 марта 2024 года президент России Владимир Путин.