Вокалистка «Мельницы» рассказала корреспонденту InterMedia о новом альбоме, научной фантастике, филологических изысканиях, работой над сборником сказок, романе «Ангелофрения» и предстоящем концерте в клубе YotaSpace.

- На какой стадии сейчас находится грядущий альбом «Мельницы»?

- Новый альбом у нас, я надеюсь, будет осенью. Мы сейчас все выверяем. Пишем друг другу демо-записи, каждый день выкачиваем из почты MP4-файлы: а вот тут я прописал такой бэк-вокал, а вот здесь я записала такую арфу и т.п. Мы постоянно всем этим делом обмениваемся, за что, конечно, большое спасибо современным технологиям и компании Apple. Потому что еще четыре года назад о таком невозможно было вообще и помыслить. А сейчас у каждого есть некая программа, с помощью которой можно переслать файлы и смотреть, как где сыграно, и какую партию можно оставить. Дальше мы все вот эти демо-записи складываем для себя, чтобы можно было пойти летом в студию и потратить минимум времени, поскольку все уже выверено.

- Вы живете вдали от своей группы. Из-за отсутствия тактильного контакта никакого дискомфорта ни та, ни другая сторона не испытывает?

- Нет, и именно потому, что мы постоянно друг с другом общаемся — буквально каждый день в этих самых соцсетях и почте. Мы знаем уже манеру друг друга и очень давно вместе — как лейтенант Рипли в «Чужом», «я постоянно в Космосе». Мы знаем какие-то слабые места друг друга, знаем, что кому где-то подсказать, чем помочь. Соответственно, таким образом, мы у себя в этом виртуальном пространстве складываем проект трека, и он получается. Дальше уже для того, чтобы все это дело воссоздать на сцене, требуется буквально пара репетиций.

- О специфике нового альбома вы пока говорите довольно туманно — мол, с одной стороны, средневековые рыцари, с другой — космическая тематика. А можно это как-то конкретизировать?

- Это сложно, чтобы не давать спойлеров. Просто у меня есть некое видение альбома, имя которого я не хочу раскрывать, потому что оно тут же раскроет все карты. Я не хочу раскрывать концепцию цифрового оформления альбома, но мы уже показали песню «Марсианский экспресс», «Никогда» и «Золото тумана». Мне кажется, что уже вот эти три трека дают достаточно подробное представление о том, что получается. Мне бы хотелось, чтобы у людей всплывали ассоциации с такими великими сагами, как «Звездные войны», чтобы всплывал классический Хайнлайн - «Пасынки вселенной», чтобы при этом люди понимали, что великие фантасты черпают вдохновение все в той же классической английской литературе. Естественно, в альбоме будут цитаты и из «Моби Дика» Мелвилла, Байрона, Шелли. То есть, с точки зрения текстов, это будет достаточно филологический альбом. А, с точки зрения музыки, хотелось бы сделать его максимально цветным. «Ангелофрения» получилась «черно-белой», минималистичной и техногенной. Это тоже было сознательное решение — мы хотели перешагнуть вот этот порог от группы, которая имеет ярлык «фолк-» к группе, которая все-таки играет современную музыку. Сейчас же я хочу сделать следующий шаг от монохромности «Ангелофрении» к «цветному» современному року. В первую очередь, я сейчас опираюсь на то, что делает Nickelback. Кроме того, последний альбом Планта — это вообще полнейший восторг. Он его выпустил, я сходила на его концерт в Монтрё, после этого я тут же добавила альбом в плейлист. Ну, это идеально!.. Короче, я хочу, чтобы наш альбом был многогранным, чтобы там было 25 гитарных тембров, 25 тембров вокала, разнообразная виолончель, струнный квартет, перкуссия. Чтобы было очень много всего красивого.

- 25 гитарных тембров будут выстраиваться исключительно силами «Мельницы» или пригласите кого-то извне?

- Силами «Мельницы». Может быть, мы, конечно, попросим какой-нибудь интересный инструмент у «Гибсонов», поскольку мы с ними дружим, и они замечательные. Мне очень нравится, что они сотрудничают с музыкантами, чья музыка им самим близка. Мы брали у них инструмент на наш большой осенний концерт, делали у них фотосессию, сейчас, наверное, еще чего-нибудь возьмем. Всегда очень приятно, когда ты работаешь с какой-то конторой, которая думает не только о промоушне, а действительно о музыке. Здесь очень большая разница, которая всегда сильно бросается в глаза. С того момента, когда мы с ними познакомились прошлым летом на «Нашествии», когда они делали бэкстейдж для музыкантов, и там был Корней, мы с нашим гитаристом Сережей, еще какие-то другие ребята. Мы там просто сидели и отдыхали после выступления, дергая инструменты. Это очень приятно, потому что редко бывает такое, что производители инструментов делают такую историю, которая создает комфорт для артистов. Не просто пытаются как-то продвинуться за счет артистов, сделать историю с продажей, рекламой и т.д., а действительно предоставляют возможность тихо сесть и посидеть (смеется).

- «Ангелофрения» - это большая форма, концептуальный альбом. Следующий альбом тоже будет подобным?

- Да. Там тоже концепция, и я буквально сегодня обсуждала с нашими дизайнерами, что нужно сделать какой-то интересный логотип. Более того скажу, скорее всего, альбомов будет два, и они будут объединены одной концепцией, у них будет перекликающееся оформление, и есть некая философская идея, которая их объединяет. Там будут сквозные персонажи, которые появляются в двух альбомах, и они никогда не встретятся (а, может быть, и встретятся). Короче, я придумала вот такую дилогию, почти что книжную, посмотрим, насколько это у нас получится. Надеюсь, что получится.

- Литературное воплощение нового альбома вы планируете — как это было с «Ангелофренией»?

- Нет. Будет абсолютно параллельная история — сборник сказок, который уже заявлен. То есть про то, что происходит с песнями с новой пластинки, я ничего писать не буду, но будет абсолютно отдельный сборник сказок. Там есть немножечко переклички — для тех внимательных слушателей, которые будут вдумчиво слушать альбом и читать книжку. Но это уже, честно говоря, такая игра в бисер, потому что перед этим трудно устоять. Как филолог, я просто не могу остановиться (смеется). Когда я начинаю что-то цитировать, цитировать саму себя, это уже носит такой необязательный характер. Я не буду требовать от своих слушателей, чтобы они все это отслеживали. Кто найдет, тот молодец, возьми с полки пирожок.

- А как вы вообще оцениваете литературное воплощение «Ангелофрении» - одноименный роман Максима Хорсуна, где вы значитесь в соавторах?

- Мне, честно говоря, тупо не хватило времени довести книгу до ума. Если бы у меня было больше возможностей заниматься с Максом этим текстом, то, мне кажется, все могло бы получиться намного интереснее и лучше. Но я понимаю, что он автор, завязанный на «ЭКСМО», что у него контракт и есть определенные дедлайны. Ему просто элементарно нужно было сдавать текст. А я бы предпочла немножко подольше посидеть со всей этой работой и чего-то добавить или убрать. Поскольку Макса подгоняли редакторы, у меня к нему нет абсолютно никаких нареканий. Другое дело, что сейчас, когда я работаю над сборником сказок, я очень долго выверяла каждый текст. Над этими семью сказками я трудилась практически год. В данном случае я ответственна сама перед собой за то, чтобы каждый текст цеплял — вплоть до последнего слова, до последней запятой. Чтобы люди действительно плакали, смеялись, Как говорит Волшебник у Шварца в «Обыкновенном чуде», я просто хотел поговорить с тобой о любви. Вот это моя задача. Я считаю, что, в принципе, любой автор — от сочинителя средневековых романов до Булгакова, Гоголя и Диккенса — ставит перед собой именно такую задачу, чтобы люди персонажей их книжек воспринимали как своих родных.

- Эти сказки — целиком и полностью ваше творение или же вы опирались на бродячие сюжеты?

- Я опиралась на традиционные сюжеты, потому что изначально это все выросло из летней школы для маленьких детей, где я каждый вечер рассказывала детям сказки. Это было страшно интересно, потому что дети постоянно задают вопросы и, в зависимости от этого, сюжет сказки, которую ты рассказываешь, немножечко меняется. Что-то они уточнили — и все, тебя уже несет в другую степь. И я очень хотела в книге это тоже передать. Поэтому у меня в сказках структура «Упанишад». Там есть рассказчица, там есть дети, которые задают вопросы, есть сказки внутри сказок, рассказанные персонажами. Такая вот ячеистая структура. Я думаю еще с детства, когда я еще читала «Упанишады» или индонезийские сказки или африканские про паучка Ананси, мне очень хотелось написать вот такую вот историю, где сказки внутри другой сказки, все трехмерно или даже четырехмерно, а также есть отсылки от одной истории к другой. Короче, такую многомерную структуру мне всегда хотелось воссоздать и, наконец, я это сделала.

- Судя по сказанному, вы будете опираться чисто на восточные источники?

- Нет-нет, наоборот! Я упомянула «Упанишады» именно как индоевропейскую структуру, потому что сказки у меня, в основном, западные. В данном случае — кельтские, но поскольку это все равно индоевропейский ареал, мне показалось очень логичным применить индоарийскую структуру к другому полюсу, периферии индоевропейского ареала.

-У вас в соавторах этих сказок упомянуты психологи. Какова их функция?

- Это все часть большого проекта, который мы делаем в рамках гранта РГНФ. С коллегами из Института этнографии и антропологии РАН Натальей Лапкиной и Ириной Довгаль мы получили под это дело деньги (смеется). За них мы постоянно отчитываемся, даже этим летом мы поедем на научную конференцию в Японию и доложимся о результатах. Так что это будет такое научно-популярное издание.

- Какова научная значимость этой работы? Она как-то будет изучаться и использоваться в тренингах?

- Это все будет оформлено как РАНовское издание с большой вступительной статьей, теоретическими главами, примечаниями. На самом деле, это работа по этнографии и антропологии.

- То есть издание будет ориентировано далеко не только на поклонников «Мельницы»?

- Сама текстовая составляющая будет ориентирована на широкую аудиторию — родителей и их детей. А научная составляющая, естественно, будет предназначаться антропологам, этнографам, филологам, психологам — то есть людям, которые будут заниматься культурной адаптацией детей, этнической толерантностью и т. п.

- Планируется только научное издание или и какой-то массовый тираж?

- Думаю, что будет массовый вариант. Сейчас мы договариваемся о том, чтобы все это было издано на лейбле Navigator Records. Будет очень красивая книжечка, как раз сейчас я смотрю макет, он совершенно дивной красоты, там картинки наших детей внутри макета как иллюстрации ко всему этому делу.

- Это как раз и есть та научная деятельность, которой вы сейчас занимаетесь?

- Совершенно верно.

- Кроме этого вы какие-то научные изыскания еще проводите?

- Сейчас выйдет большая статья про ирландскую арфу, которую мы написали с британскими коллегами. Ее напечатают в большом сборнике, который издается в Северной Ирландии.

- К преподаванию в ближайшее время вы возвращаться не собираетесь?

- Не хочу, устала!

- Это связано с какой-то нездоровой обстановкой, которая сложилась вокруг вас в вузе?

- Да нет. Просто, в принципе, я немножко социопат, поэтому не очень люблю общаться с большим количеством людей, кроме концертов. И потом, той отдачи энергии, которая происходит на наших концертах, мне более чем достаточно.

- Сыграло ли свою роль то, что на вас косо смотрели коллеги в вузе, когда появлялись плакаты с анонсом очередного концерта группы «Мельница» в Москве?

- Ну что тут сказать? Мне добавить нечего. Никаких плохих эмоций по отношению к коллегам у меня, конечно же, нет. Я просто думаю, что это какие-то штампы, что старший научный сотрудник МГУ не может висеть на больших плакатах.

- Сейчас как раз по всей Москве висят афиши концерта «Мельницы», который состоится 23 апреля в клубе YotaSpace. Наверняка вы готовите какое-то особенное шоу?

-У нас есть костюмы, которые мы для этой программы все отшили, но, в первую очередь, я имею в виду свет. Наш Иван Иванович Савин всегда сочиняет какую-то невероятную световую историю. Самое же главное для меня — это взаимодействие нас на сцене. Когда, допустим, идут параллельно сольные партии виолончели и арфы, мы выходим с Алекеем Орловым на авансцену, и у нас происходит какое-то общение. Или же финал песни «Ангел», когда остаются только арфа и бас-гитара, и мы с Алексеем Кожановым что-то там себе сочиняем. Или когда у Сергея Вишнякова какая-то большая партия в бэк-вокале (в песне «Дороги» мы допеваем с ним вместе»). Мне кажется, для зрителя это очень важно — видеть, как музыканты на сцене относятся друг к другу, как мы общаемся, как у нас происходит какая-то своя жизнь внутри сцены. Это важно. То есть в данном случае я очень ориентируюсь на больших классических рокеров, потому что важно транслировать это тепло отношений друг с другом людям, которые сидят в зале.

Денис Ступников (InterMedia)

2024, S & P Digital.

Оценка: 6 из 10.

В конце декабря 2023 года Филипп Киркоров, как известно, «зашёл не в ту дверь» и оказался на «голой вечеринке», после чего столкнулся с «культурой отмены»: его вычеркнули из большинства новогодних телеэфиров. Хотя о неучастии Киркорова в «ёлках» писали даже больше, чем писали бы про участие, для Филиппа, привыкшего быть в центре внимания, это оказалось непростым испытанием. В январе он выпустил песню «Слухи», в которой нашёл точную интонацию для месседжа миру «не судите, я всего лишь человек»: это выглядело душевно, человечно, при этом без демонстративного самобичевания. Следующую песню – «Дальше буду жить» - Филипп Киркоров издал в день своего 57-летия 30 апреля. К этому времени он уже вернулся на телеэкраны, а композиция стала своего рода музыкальным манифестом, официально фиксирующим «возвращение короля».

Релиз сингла Филипп сопроводил внушительным текстом в соцсетях, где жаловался на «грубый след», оставленный на его сердце прошлым годом, и заявлял о наступившем годе «больших надежд, больших проектов»:

- Да, случались ошибки, но теперь будем жить, творить! Лицедействовать! Мы же актеры, и наша сцена – наша жизнь! Я приглашаю вас всех на первый ряд моей жизни!

Честно говоря, после такого и песню выпускать было необязательно. «Дальше буду жить» получилась абсолютным продолжением этой пафосной тирады. Киркоров будто подзабыл, что он не только актёр, но и музыкант. В «Дальше буду жить» шкалят датчики пафоса, это не поп-песня, а гимн, хорал, оратория… Её не хочется запоминать, и ей невозможно подпеть, ибо текст представляет собой набор звенящих банальностей: «Да, мы здесь не навсегда, успеть бы принять себя, пусть время не спешит, а я дальше буду жить» и так далее в том же духе. Автором песни стала Манижа; в принципе, в её исполнении подобные произведения о преодолении могли бы звучать оправданно и естественно, но в устах Филиппа Бедросовича выглядит странно. Актёрски он слишком переигрывает, пафос превращается в карикатуру, а про мелодичность автор и исполнитель вообще не вспомнили. Чуть ли не единственный живой момент – где Киркоров в припеве переходит на фальцет. Впрочем, и этот приём в данном случае кажется спорным.

Алексей Мажаев, «ИнтерМедиа»

Чешский певец Мирослав Имрих трагически погиб в Праге в возрасте 71 года. Его тело было найдено на железнодорожном пути в районе Угржиневски. Певца сбил поезд. За некоторое время до этого артист пропал из больницы, где находился на лечении. На его поиски были отправлены десятки полицейских и вертолёт.

Мирослав Имрих работал в группах Abraxas, Alarm, с собственными проектами Tekkknofactory и с Tango. На 2024 год она планировал гастрольный тур с группой Tango.

Концерт в день рождения камерного ансамбля «Солисты Москвы» под руководством Юрия Башмета состоится на сцене Концертного зала им. Чайковского 19 мая 2024 года. В этот вечер музыканты сыграют на уникальных струнных инструментах работы Страдивари, Амати и Гварнери из собрания Государственной коллекции уникальных музыкальных инструментах России.

Программа концерта включает произведения четырех музыкальных эпох – ансамблевые концерты для четырех скрипок и двух виолончелей Антонио Вивальди, юношеское Рондо гения буффонной оперы Джоаккино Россини; «отражённую» современным композитором Кузьмой Бодровым тему ля-минорного каприса Паганини, вдохновлявшую композиторов двух столетий.

Завершит программу струнный секстет «Воспоминание о Флоренции» Чайковского. Наполненный мелодиями русского, украинского и итальянского фольклора, содержащий и трагические отзвуки «Пиковой дамы» (композитор завершил оперу непосредственно перед сочинением секстета), этот масштабный камерный ансамбль получает подлинно симфоническое звучание в версии для струнного оркестра.

Дата концерта выбрана не случайно. Ровно 32 года назад, 19 мая 1992 года на сцене Большого зала Московской консерватории впервые выступил Камерный ансамбль «Солисты Москвы». Эту дату считает своим днём рождения коллектив вместе со своим руководителем и дирижером Юрием Башметом.

Напоминаем, что XVI Международный музыкальный фестиваль проходит с 1 по 9 мая 2024 года в Ярославле и городах Ярославской области. Фестиваль проводится под артистическим руководством народного артиста СССР, члена совета Российского союза правообладателей (РСП) Юрия Башмета.

Сообщение не является рекламой и носит исключительно информационный характер.