Федор Бондарчук: «Я не хотел бы видеть фильм об отце продюсерским проектом»

ПОЧЕМУ ВЫБРАЛ АНТОНА ЖЕЛНОВА РЕЖИССЕРОМ ФИЛЬМА «БОНДАРЧУК» О СВОЕМ ОТЦЕ

— Мой выбор совпал с появлением двух очень важных вещей: онлайновых платформ и нового уровня документалистики. Сегодня все обсуждают не только сериалы на Netflix или Amazon, но и документальные фильмы. <…> Антон Желнов, Николай Картозия, Денис Катаев снимали истории с отличными кинематографистами, с операторами высочайшего класса, к примеру с Михаилом Кричманом, что тоже говорит о новом подходе к материалу. Разговоры на кухне, воспоминания, когда о знаменитом человеке рассказывают другие знаменитые люди, — такой жанр никуда не делся, у него своя аудитория. Но меня заинтересовал не этот язык, а авторское высказывание — с фамилией и именем, с подписью "Антон Желнов" и "Денис Катаев". Их фильмы — безотносительно критики в адрес других документалистов — именно авторское высказывание. Оно может не всегда совпадать с официальным признанием и оценкой, но оно бесконечно привлекательно для меня как для кинематографиста. Начав разбираться в малознакомом мне жанре документалистики, я эту группу сразу выделил. Дальше надо было их заинтересовать как художников, потому что выбор героев предыдущих фильмов — Бродский, Кабаков, Сорокин — был продиктован исключительно их личным желанием, он совпадал с их внутренними авторскими настройками.

О ПРОЕКТАХ К 100-ЛЕТИЮ СО ДНЯ РОЖДЕНИЯ СЕРГЕЯ БОНДАРЧУКА

- К 100-летию отца выйдут другие фильмы, и не на одном канале — сейчас их продюсируют, снимают. Но никто никогда не говорил о влиянии Бондарчука как художника на творчество огромного количества выдающихся зарубежных режиссеров, о его влиянии на мировой кинематограф в целом — недаром "Война и мир" многие десятилетия неизменно входит в 500 фильмов "всех времен и народов". Я на 100% убежден, что творчество отца — в первую очередь "Война и мир", метафизика самой темы, космизм, трактовка Толстого — повлияло и на тех кинематографистов, которые с ним лично не пересекались. Речь не только о советских и российских художниках, которые могут рассказать про его жизнь, речь именно о людях, со многими из которых он никогда не встречался, и связывает их только одно — кино.

ОБ ОСНОВНОЙ ИДЕЕ ФИЛЬМА «БОНДАРЧУК»

- Проанализировать роль Бондарчука и его наследия для мастеров такого, международного уровня — вот что было моей основной идеей. Она понравилась Антону Желнову, точнее, она пришла от нас обоих, и, сговорившись, мы начали составлять круг героев будущего фильма. А дальше с первых же дней заработала редкая в кино магия, когда какие-то вещи выстреливают, срастаются сами собой. Я был в шоке от количества материала, который неожиданно обрушился на нас со всех сторон.

Вдруг стали появляться какие-то одержимые исследователи, киноведы, о существовании которых я не знал. Люди, удивительным образом сохранившие материалы о съемках, дневники, газетные вырезки… На Cinecittà откопали киножурналы с кадрами хроники — как студия готовилась к съемкам "Ватерлоо". Из ниоткуда всплыли два документальных фильма, о существовании которых я вообще не подозревал: один французский, один итальянский. В России ровно в это же время совершенно случайным образом нашли backstage фильма "Степь".

О СВОЕМ УЧАСТИИ В РАБОТЕ НАД СЦЕНАРИЕМ ФИЛЬМА

— Тут ситуация скорее обратная: я учусь. В документалистике ведь многое происходит не как в художественном кино, скорее — наоборот. У нас главное — сценарий, это точка отсчета, начало пути. У них главное — объем собранного материала, огромное количество интервью, хроники, фактуры, героев, которые тебя направляют по определенной дороге. Именно материал, как мне кажется, а не фантазия сценариста задает генеральное направление. При этом многое из перечисленного может в окончательный монтаж и не войти, но ты слышал разговоры героев будущего фильма, ты знаешь, каких тем они касаются, куда эти темы заводят, и у тебя постепенно рождается цельная картина. Выстраивание, выкраивание, вышивание сюжета стежок за стежком происходит позже, когда основная часть материала собрана.

О ЧАСТИ ТВОРЧЕСТВА СЕРГЕЯ БОНДАРЧУКА, КОТОРУЮ ОХВАТЫВАЕТ ФИЛЬМ

— Мы рассказываем о "Войне и мире", о "Ватерлоо", о его европейской кинематографической жизни. При этом, например, не берем мою самую любимую из отцовских картин — "Они сражались за Родину". Просто существуем в определенном периоде, оглядываемся вокруг, слушаем тех, кто жил и работал рядом или далеко, будучи неведомым способом связанным или подверженным влиянию того, что делал отец. Например, там будет интервью Марты Де Лаурентис, вдовы Дино Де Лаурентиса, который был продюсером "Ватерлоо". Он, собственно, и предложил отцу поставить фильм, будучи при этом продюсером Дэвида Линча на "Дюне".

О СВОЕМ УЧАСТИИ В СОЗДАНИИ ФИЛЬМА «БОНДАРЧУК»

— Думаю, что самой точной формулировкой будет такая: я не продюсер фильма об отце, я продюсер Антона Желнова и Дениса Катаева. И хотелось бы в этой роли остаться, потому что мне важен их авторский взгляд как журналистов и киноведов. Мне нравится, как они исследуют и размышляют. Вокруг их фильма "Сорокин-трип", вокруг фильма о Бродском было очень много споров, но там, где споры, там движение. Это и есть авторская позиция. Так и с фильмом об отце: я не хотел бы видеть его продюсерским проектом.

О ГРУЗЕ ФАМИЛИИ

— Когда в 1986 году состоялся Пятый съезд Союза кинематографистов СССР, я служил в армии. Тогда прямо на съезде неожиданно переизбрали все правление: отца вместе с Ростоцким и Кулиджановым забаллотировали на выборах секретариата, и он вышел из руководства союза. Так что когда после армии я продолжил учиться во ВГИКе, часть студентов-революционеров смотрела на меня косо. Вообще, первое время меня во ВГИКе не больно-то хотели видеть. Но я его быстро завоевал. Что касается фамилии — да, периодически сокрушался, что из-за нее мне тяжеловато.

ОБ ОТНОШЕНИЯХ СЕРГЕЯ БОНДАРЧУКА С ВЛАСТЬЮ

— Отец прожил долгую творческую жизнь. Если говорить про советский период, можно вспомнить многое — от колких комментариев режиссеров того времени, когда он начал сам снимать, став из артиста режиссером, до того же Пятого съезда. Я знаю наизусть все про то время, про то, как он жил, про те отношения, про то, как рождались байки, что он обласкан властью.

Для многих эта часть жизни очень значительна, они тщательно над ней работают: правильные дружбы, общение, походы в Кремль. Отцу все это было не нужно, не важно

Его любили, но он не прилагал к тому никаких усилий, никогда пальцем для этого не пошевелил. До 1974 года пытался не вступать в Коммунистическую партию. Вынужден был это сделать, когда стало ясно, что придется работать с американским продюсером. Ему просто сказали открытым текстом: "Или вступай, или фильма не будет". По похожей причине не случилось и постановки "Турандот", в качестве площадки для которой был выбран Колизей в Вероне. Проект был уже на стадии подготовки декораций, над ними работал знаменитый Марио Гарбулья — художник-постановщик картин Федерико Феллини. Макеты этих декораций уже стояли у нас дома! Но за несколько месяцев до премьеры, когда уже была назначена дата, дирижер Кондрашин попросил политического убежища на Западе. Разразился скандал, стали бояться новых "невозвращенцев", и Бондарчуку запретили даже думать о возможности постановки в Италии.

Таких деталей, таких историй масса. Но никогда в жизни отец не делал никакого движения в сторону власти. Когда мы спрашивали его о чем-то, связанном с политикой, он говорил: "Вы мне вообще с этими вопросами неинтересны. Мне важно только одно — кино". Вставал и уходил из-за стола — мило, правда? Это не моя детская травма, это его черный юмор. Да, он так шутил, но в каждой шутке есть доля правды: для него действительно смыслом жизни было только кино. К сожалению, во взрослом возрасте на этом уровне разговоров я успел пообщаться с ним год, ну полтора — он рано ушел.

О ВЛИЯНИИ ПАНДЕМИИ НА ЕГО ТВОРЧЕСКИЕ ПЛАНЫ

— Коронавирус сразу же, на входе создал для нас невероятно тяжелую ситуацию. В самом начале пандемии у нас в производстве было пять сериалов, их мы заморозили — разумеется, с финансовыми потерями. Рухнуло практически все, что я строил 30 лет: у нас большое производство, мы обязаны содержать студии, киношколу "Индустрия"... Ни времени, ни сил строить план выхода из этого штопора у меня не было — я просто спасал компанию и продолжаю это делать, ежедневно решая огромное количество вопросов.

О БУДУЩИХ КИНОПРОЕКТАХ

— У нашей компании Art Pictures Vision почти все проекты — в финальной стадии. Завершаются съемки и скоро выходят в эфир продолжения сериалов "Дылды" и "Кухня. Война за отель" для канала СТС. Для СТС же снимаем сериал "Родительский комитет", пилотная серия которого получила главные призы прошлогоднего фестиваля "Пилот". Готовим два больших проекта для НТВ.

На днях закончатся съемки драматического сериала "За час до рассвета" с невероятно талантливым и звездным кастом: Константин Хабенский, Андрей Бурковский, Артур Смольянинов, Алена Михайлова, Артур Ваха. Меньше месяца осталось на съемки многосерийного проекта "Мастер" — о легендарной российской автогоночной команде спортивных грузовиков "Камаз-мастер". Ее экипажи 17 раз побеждали в ралли "Дакар", неоднократно выигрывали "Шелковый путь". Это будет очень человеческая история об отношениях между старшим и молодым поколениями гонщиков. Позади сложные съемки в Татарстане, Казахстане и Астраханской области — заезды на тренировочных базах команды, стритрейсинг, картинг, мотогонки, жара, пустыни и степи. Остался только московский блок.

Не могу не сказать про сериал "Чики" на платформе More.TV — первый проект More Originals, который получил невероятное количество восторженных отзывов. Справедливости ради подчеркну, что мы подключились на стадии маркетинга, когда сериал уже был на монтажном столе и шло озвучание. Реальные его продюсеры — Ирина Горбачева и Рубен Дишдишян, "Марс Медиа". Работа с ними началась сразу после того, как мы представили картину "Спутник" Егора Абраменко, которая тоже наделала много шума, войдя в топ просмотров на трех онлайн-площадках: Wink, Ivi и More.TV.

ОБ ОЖИДАНИЯХ ОТ ОТЕЧЕСТВЕННОГО КИНОПРОКАТА В ПЕРИОД ПАНДЕМИИ

— Я впервые столкнулся с подобным, я такого никогда не переживал и не до конца знаю, как с этим справляться. Придет ли зритель в кинотеатры? Думаю, придет. Точнее, я уверен. Мне кажется, что зритель — не только в России, но и во всем мире — очень соскучился. А вот на что мы будем его приглашать, что он захочет увидеть в кинотеатре — это, конечно, вопрос интересный

О РАБОТЕ В ПОСТКАРАНТИННЫХ УСЛОВИЯХ

— Знаете, какое количество требований выкатил Роскомнадзор? "Проведение съемок в интерьере, учитывая площадь 4 кв. м на человека для немеблированного помещения и 6 кв. м на человека для меблированного", "бактерицидные облучатели воздуха рециркуляторного типа на площадке"… Это мой первый опыт такого рода.

Нам приходилось снимать в воздухе, под водой, в кратере вулкана на Камчатке, где ветер просто не дает встать. Когда я снимал войну, на площадке одновременно стреляла тысяча человек. Мне надо было разворачивать танки там, где они не разворачиваются, — приходилось делать асфальтовые загибы в дорогах, по которым в это время ехали курортники в больших соломенных шляпах и с удочками в руках. У меня вертолеты летали ниже, чем требуют правила безопасности, и, пролетая, сносили палатки к чертовой матери. При этом все мои артисты, все каскадеры, слава богу, живы, что для режиссера важнейший факт. Папа всегда говорил: "В батальных сценах "Войны и мира" и "Ватерлоо" у меня ни одна лошадь не пострадала" — он по-настоящему этим гордился. После "Девятой роты", после "Сталинграда", после 222 съемочных дней "Обитаемого острова", когда мы в пустыне на ровном месте построили планету Саракш, меня мало чем можно испугать.

О ТОМ, ЧЕМУ НАУЧИЛСЯ ВО ВРЕМЯ КАРАНТИНА

— Я творчески немного попостился, хотя соблазн залезть в Zoom-проекты временами просто зашкаливал. Их ведь начали делать поголовно все. Рад, что хватило ума не поддаться массовому искушению. Единственное исключение — дорогой моему сердцу Семен Слепаков и его проект "Окаянные дни".

О НОВОМ РЕЖИССЕРСКОМ ОПЫТЕ ПРИ СОЗДАНИИ СЕРИАЛА «ПСИХ»

— Сам по себе формат меня ничем не удивил, я ведь продюсировал много сериалов. Как для режиссера новой для меня была структура съемочного дня, постоянное давление графика: когда знаешь, что тебе осталось снимать две минуты — и это действительно две минуты, ни секундой больше. В большом сложнопостановочном кино, к которому я привык, мы снимаем за смену меньше сцен, мы дольше их готовим, а здесь время бесконечно толкает тебя в спину. Нельзя снять столько дублей, сколько хочется, — а это важно, когда речь идет о чисто актерских сценах, которых в "Психе" большинство. Безусловно, новое для меня ощущение, новая энергия рабочего процесса.

ОБ ОЩУЩЕНИИ, С КОТОРЫМ ОН ВЕРНУЛСЯ С «КИНОТАВРА»

— Со странным ощущением, что прежней жизни точно не будет, что многое изменится. В первую очередь говорю про кинотеатральный показ. Но затем это странное ощущение сменилось радостным, для которого на 31-м "Кинотавре" было несколько причин. Первая — главный приз фильму "Пугало" якутского режиссера Дмитрия Давыдова. А действие картины "Китобой", получившей приз за лучшую режиссуру, происходит на Чукотке. Оба этих приза доказывают, что мы стали смотреть внутрь страны: закрытие границ из-за пандемии, хотелось нам того или нет, этому способствует. Региональное кино набирает обороты, и чудо якутской кинематографии, главный приз дебютанту — лучшее тому доказательство. Второе радостное ощущение от "Кинотавра" вызвано его молодежью. В этом году, когда фестиваль был чисто деловым форумом, когда участники не были разбросаны по вечеринкам и фотосессиям, появилась возможность пообщаться и увидеть, насколько эта молодежь умна, энергична, а главное — свободна.

(Ольга Ципенюк, ТАСС, 24.09.20)