О КОНЦЕРТЕ «ЛЕНИНГРАДА» НА СТАДИОНЕ «ОТКРЫТИЕ АРЕНА»

— Из русских артистов на такие стадионы давно никто не замахивался. Последнее, что было на моей памяти, это группа ДДТ на стадионе «Петровский».

Вообще, «Ленинград» всегда стремился из любой площадки сделать балаган. Мне в принципе без разницы, где выступать. Это всегда должно быть ощущение [разгульной] бани. Вот с бильярдом, с [шлюхами] — со всем этим бурлеском. Как называется это место — [все равно]. Если есть ощущение вот этого вау, то оно везде вау. И потом — мы же играли на «Нашествии»!

О МНОГОТЫСЯЧНОЙ АУДИТОРИИ

— 40 тыс.? А чем они отличаются от 2 тыс.? Все, что больше тысячи, это примерно одинаково. 40 тыс. или 100 тыс.— никакой разницы. У нас бывают концерты камерного свойства, когда в зале не намного больше человек, чем на сцене. Такие концерты мы традиционно играем в ресторане «Шаляпин» под Санкт-Петербургом. Это не корпоратив, обычный концерт, но там вход стоит, по-моему, 30 тыс. руб. Людей, которые могут себе это позволить, не очень много. Их собирается человек 100. Это другой формат концерта. А все, что начинается от тысячи, примерно одно и то же. Никаких специальных гимнастических упражнений не требуется. Про концерт на «Открытии» я могу сказать только, что у нас там будет много пиротехники. Все будет взрываться и летать, [трахаться] и стрелять. Понятно, что нам нужно будет больше перемещаться по сцене, потому что сцена больше. То есть задачи чисто геометрические. И, конечно, это важный концерт. Мы отрепетировали программу, гоняем ее постоянно, оттачиваем какие-то элементы.

О РАЗОГРЕВЕ

— Разогрев — уничижительная вещь, я считаю. Подразумевается, что с тобой играет артист какого-то второго сорта. И вообще, перед «Ленинградом» я бы не советовал играть никому. Это уже проверено многочисленными опытами. Лично я бы не пошел играть перед «Ленинградом».

О ЗАПРЕТАХ

— Если бы я заткнулся, а потом бы мне позвонили, тогда можно было бы это обсуждать. Но я же не затыкался. Я как пел, так и пою. У меня ничего не меняется, это у них там что-то меняется.

ОБ ОРГАНИЗАЦИИ КОНЦЕРТОВ

— Если бы я навязывался, если бы я звонил организаторам и говорил: возьмите меня, у меня есть песня «Экспонат», то это можно было бы считать моим планом. Но это они мне звонят. Вернее, звонят нашему директору Денису Вейко. И он их начинает убеждать в том, что им это не нужно. У него репутация такая, ему когда звонят, он первым делом посылает [к черту]. Он говорит, что это дорого, что это тяжело и не факт, что все музыканты доедут. Он говорит: «Зачем вам этот “Ленинград”, вы посмотрите, сколько это стоит, [зачем] вам это?».

ОБ ОТСТАИВАНИИ ПОЗИЦИЙ

— А почему ты говоришь только о телевидении? Посмотри, что творится в интернете, посмотри комментарии. Сейчас время категоричных высказываний. И да, это не мое, я категоричность не люблю. Я не могу сказать: это черное, это белое. Я про полутона. А сейчас же быть популярным человеком довольно просто: занимай любую из позиций — и чем она категоричнее, тем она ярче. Главное слово — «радикальный». Стой на своем, никуда не уходи, и твое время наступит, маятник истории до тебя долетит.

ОБ ИНСТАГРАМЕ

— Я не проводил какой-то специальный анализ. Это мне Ника Белоцерковская как самый главный двигатель всех информационных технологий в нашей компании навязала Instagram. Я завел его как забаву. Первые пару недель я вообще не знал, нужно мне это или нет. На определенном этапе меня это бесспорно увлекло. Но сейчас я вижу, что время Instagram подходит в концу. Это уже какое-то позавчера... Нет, пока еще все же вчера. Instagram сам по себе исчерпан. Все уже сделали все, что там можно было сделать. Судя по тому, что самая яростная вирусная реклама в Instagram сейчас идет на тему интим-услуг, Instagram становится самим собой. Если на какой-либо интернет-платформе появляется порнография, значит, эта платформа приближается к полной самореализации. Все стремится к порнографии. Когда приходит порнография, это значит, что наступило время для чего-то следующего.

О КОНКУРЕНТАХ «ЛЕНИНГРАДА»

— В плане живых выступлений — нет. А так — растут новые люди, появляются новые герои. Другое дело, что мир сейчас сильно фрагментирован — он разделился на кружки по интересам. Если, скажем, говорить о хип-хопе, то рэперов у нас порядка тысячи штук, выбирай кого хочешь. Как во вселенной Marvel — кому-то нравится Железный человек, а кто-то писает от Человека-паука. Тот, кому нравится Железный человек, Человека-паука в [грош] не ставит. Так и с хип-хоперами: их там [много], и все в разных костюмах. Кстати, самое ужасное, что может сделать герой хип-хопа,— это сменить костюм, поменять костюм Человека-паука на костюм Супермена. Не нужно пытаться влезть в чужой фильм.

ОБ ОЛЬГЕ БУЗОВОЙ

— Бузова — это в том числе и музыка. Но в первую очередь это персонаж. Я недаром вспомнил вселенную Marvel. Если хочешь, вот еще сравнение. Что такое рэп-баттлы? Это Mortal Kombat. Помнишь, как это было: кто-то играл, а вокруг стояла толпа зрителей? Сейчас время ярких персонажей. Один с рогами, а другой — в металлическом костюме. Они сошлись, и ты за кого-то должен болеть. Бузова — это такая Женщина-кошка. Понимаешь, если выйдет на сцену просто девушка в костюме Женщины-кошки и споет, никто не поймет, почему она в костюме Женщины-кошки, что за [ерунда]. Должен быть цельный образ, и Бузова, конечно, такой образ. Что должна делать Женщина-кошка? [Драться очень хорошо], [трахаться очень хорошо], говорить коротко и ясно, афоризмами, и еще, [блин], в конце фильма она споет.

ОБ ОТНОШЕНИИ ЛЮДЕЙ К ВРЕМЕНИ

— Люди всегда говорят о вчерашнем дне. В 1916 году большинство было монархистами. И где они оказались в 1917-м? Чего-то рассосались все, нет их. Вы только что были за батюшку-царя. Где же ваши убеждения?.. Люди всегда говорят про вчера. Если им нужны хиты, то только из прошлого, из их юности. Люди не хотят, чтобы время шло, главная задача — его затормозить: «Пожалуйста, остановите время!» Людям кажется, что если какие-то артисты будут производить одно и то же, по форме и по содержанию, то и время остановится. [Блин], нет!

(Борис Барабанов, «Коммерсантъ», 11.07.17)