2017, «Джем»

Вот пример рачительного подхода звукозаписывающей фирмы к использованию своего не самого длинного каталога. Издательство «Джем» выпустила сборник старых песен, при взгляде на трек-лист которого кажется, что здесь сгруппированы самые сливки российской поп-музыки 90-х. От «Не плачь, Алиса» и «Больно мне, больно» до «Гранитного камушка» и «Поезда на Ленинград» - всё то, за что музыку девяностых ненавидят, обзывают лоходэнсом, но всё равно слушают и не могут оторваться. И не беда, что компиляция частично залезает в 80-е: ментально эти песни всё равно останутся в лихих 90-х... или «Любимых 90-х», это кому как.

Я в девяностые годы переслушал тонну хорошей музыки, всю рок-классику, посещал много интересных концертов и искренне презирал весь этот «массовый лай». Почему же я теперь делаю погромче, услышав в машине по радио группу «Маленький принц» (если еду один) и улыбаюсь под (почти) весь этот милый трэш, представленный на сборнике «Любимые 90-е»?

Потому что это наиболее точный саундтрек к тому времени. Тогда уже можно было выбирать музыку по вкусу, но из киосков и телевизоров орало именно это, создавая музыкальный фон, который теперь прочно ассоциируется с девяностыми. Интересно, что весь этот «кооперативный попс» вовсе не был советским изобретением: в Европе с середины 80-х были группы Modern Talking, Bad Boys Blue, Си Си Кетч и тяга к примитивизации - тот же стиль диско, только предельно упрощённый. Европейский зритель переболел довольно быстро, а вот в СССР и России этот жанр подхватили, нежно полюбили и довели до полного абсурда. Невозможно сегодня слушать без улыбки страдальческие синтезаторные лупы, характерные для минимум половины песен сборника «Любимые 90-е, ч. 1». Откуда вообще взялся этот приём? Возможно, синтезаторы таким образом просто подавали сигнал бедствия, но публика, увлечённая танцем, этого не замечала. А хард-роковые гитарные риффы, иронично используемые в самой лютой попсе? А нарочито косноязычные тексты («бэби ту найт, я бэби ту найт, девочка-ночь меня называйт»), а сиротские интонации в голосах, а придыхания в конце песенных строчек, а обилие фальцетов и высоких теноров будто в противовес монументальным советским баритонам? Десятки исполнителей, не сговариваясь и ориентируясь явно не только на коммерческий успех, заработали именно в такой стилистике. Что это было?

А это, мои маленькие любители хорошей музыки, был наш отечественный «праздник непослушания», в котором отразились представления советского человека о том, как можно использовать внезапно дарованную свободу. В 90-е кто-то привазитизировал нефтяные предприятия, кто-то пытался продать украденный вагон спирта «Рояль», а кто-то терзал синтезаторы и назло русскому языку и хорошему вкусу рифмовал «простую русскую девчонку» с «американистым мальчонкой», «года» с «тебя», а «и приходит злая ночь» с «ты её, признайся, дочь». Какая свобода, такой и саундтрек к ней. Наработками этой яркой музыкальной эпохи, к слову, некоторые пользуются и поныне, «но уже не то». Например, на этом сборнике есть песня группы «Руки вверх», действительно записанная в 90-е, при этом выглядящая как не вполне точная стилизация.

Алексей Мажаев, InterMedia