О ВОЗВРАЩЕНИИ НА BBC

— Понимаете, я же здесь провел много лет, некоторые люди приходили и росли у меня на глазах, здесь есть ощущение семьи. У нас в Русской службе интриг практически нет, все в равном положении... Я пришел — и мы встретились как родные, это очень приятно. И еще я, конечно, рад, что мне не нужно каждый день ходить на службу, а то мог бы и надоесть. А так приезжаю, что-то делаю — и назад, в горы.

О СВОЕЙ ЖИЗНИ В БОЛГАРИИ

— Мы живем на высоте 1525 метров с совершенно офигенными видами с балкона квартиры. Живем под так называемой Орфеевой скалой: вздымаются отвесные скалы метров на 600, и каждое утро я это вижу. К нам в сезон приезжали спасаться от греческой жары, проводили семейные праздники прямо у нас под балконом, и от этого иной раз приходилось смываться в ту же Грецию на день-другой. А сейчас сезон кончился, все разъехались, в доме остались мы одни. У нас там район лыжного курорта, до нас доходит дорога, но она непроездная. Идеальный вариант: транспорта нет, тихо, сезон закончился...

О СОЗДАНИИ АРХИВОВ BBC «ГОЛОС ИЗ АРХИВА»

— Я косвенно причастен к созданию архивов BBC, поскольку была передача «Севаоборот», она существовала 19 лет, мы интервьюировали каждую неделю самых замечательных людей, которых нам удавалось найти, и за эти годы накопилось довольно много записей. Все это лежало если не мертвым грузом, то в неактивном режиме, и, конечно, хотелось все это каким-то образом оживить. Материал-то хороший, жалко было бы оставлять в каких-то запасниках.

Вообще с годами в человеке вырабатывается музейная психология: в запасниках лежит, надо показать. Эту инициативу год назад поддержали, но никак не получалось найти форму: это же аудиозаписи, а нынче мы вошли в эпоху видео в интернете, нужно, чтобы глазами каким-то образом можно было воспринимать. На поиски жанра ушел год, и сейчас я с удовольствием рапортую, что все запятые и точки расставлены, проект выходит. Колоссальное количество талантливейших людей здесь работало; часть из них ушла на пенсию, кто-то умер, но я их всех помню, и все хорошие куски должны войти в программу. Как говорил мой дедушка, «пять пальцев на руке, какой ни укуси, все больно». Так и с архивом: что ни достань, все интересно. Это наше общее достояние, чем и будем делиться.

ОБ АКТУАЛЬНОСТИ АРХИВА

— Нет, ну актуальными музеи быть не могут — они для людей, заинтересованных в прошлом. Но наши звуковые архивы и природа наших интервью по тональности, по стилистике значительно легче и человечнее, чем то, что в свое время «ковали» наши конкуренты с других радиостанций. Они до сих пор звучат живо, трехмерно и соотносятся с сегодняшним днем; в них нет идеологической нагрузки. Идеология меняется, люди остаются. Скажем, для любителей кино услышать живого Тарковского очень интересно, любители балета тоже будут заинтересованы в «танцевала для Сталина».

О ПРОГРАММЕ «СЕВООБОРОТ»

— Я начинал с рок-передачи, но понимал, что у нее есть некие пределы. У меня в голове роились всякие мысли, но высказать их я никак не мог. И когда в 1987-м выдалась возможность делать первую тогда живую часовую передачу в эфире — в СССР и близко ничего такого не было! — то я схватился за эту возможность обеими руками. Пока в верхах BBC привыкли к идее вольного эфира — сами понимаете, дело опасное, мало ли, кто-то скажет не то, корпорации придется отвечать, — прошло хороших девять месяцев. Горбачев тогда в Крыму бульдозерами срывал виноградники, и мы предложили пить вино в прямом эфире. Нам пошли навстречу, был заключен контракт с рестораном, и в течение 19 лет каждую субботу ресторан выкатывал две бутылки красного вина. Одна отправлялась в студию, к ведущим и гостю, другая — в силу английской вежливости и чувства справедливости — в аппаратную, где сидели продюсер, как правило, не пивший, и техник, которому редко когда удавалось осилить полбутылки. После эфира он возвращал полбутылки с виноватой улыбкой и говорил: «Извините, не получилось допить». Народ не верил, что мы пьем в студии, и звук чокающихся бокалов люди прозвали «стеклянными палочками»...

О ВЕЗЕНИИ И ЗАВИСТИ

— Дураку везет все время, даже не знаю почему. Но надо сказать, что я стараюсь злых чувств ни к кому не питать; если меня что-то не устраивает, я просто стараюсь этого не видеть. Эта тактика мне помогла, конечно... Ну и театрально-эстрадное воспитание. Встречаются два актера в очереди в кассу, один другого обнимает, говорит: «Ты чудный, ты гениальный!» — а когда расходятся, могут друг про друга сказать и другое. Я понимаю, что это закон дипломатии, так что своим собеседникам я стараюсь говорить только самое лучшее. Не знаю, верят ли они мне, но мы в хороших отношениях.

О РАДИО В ПРОШЛОМ

— У меня был случай: я приехал в Россию впервые в 1990 году, и все мне в один голос говорили: «Да вы на себя не похожи!» — «То есть как не похож?!» — «Вы должны быть рыжим, толстым и нахальным, а вы — седой, худой и застенчивый». Вы правы, слушатель в воображении дорисовывает то, чего ему не хватает, и в этом смысле, конечно, видео беднее радио. У радио есть еще одно преимущество: слушая, можно мыть посуду или вязать носки... Я тут сейчас занимался историей развития жанра русского вещания, и мне пришлось пересмотреть много архивных фотографий. Вот представьте: Англия, 1930-е. Один из главных предметов мебели в доме — роскошный радиоприемник, иногда высотой в человеческий рост, сделан из красного дерева, и вокруг него — как раньше вокруг камина — сидит семья. BBC в ту пору имела монополию на вещание и каждый день развлекала всех на все лады. Поэтому вокруг сидят дети, играют (тихо!), бабушка вяжет носки, папа курит трубку, мама сидит в красивой позе — все при деле! Вот это было радио. Которое никогда не вернется. И монополии той уже нет, и качество радио из-за его рассеяния по жанрам, рамкам, географии, маленьким станциям теперь не поднять. А тогда представляете — лучшие силы страны, самые блестящие голоса, оперные певцы, чтецы, шутники — все присутствовали в каждой семье каждый вечер. Вот это было время!

(Артем Липатов, Colta.ru, 22.09.16)