ОБ УХОДЕ В РЕЖИССУРУ

— Решился я так: мы со Светлаковым долго не могли определиться ни с выбором актера на главную роль, ни с выбором режиссера. Режиссеры, которые к нам приходили, пытались тянуть одеяло на себя и одним фильмом заработать все «Оскары», включая «Оскар» за операторское искусство. Те же, кто нам нравился, были заняты, а сроки поджимали. Тогда Сергей предлагает: «Давай ты будешь снимать». Говорю: «Буду, если ты сыграешь главную роль. Рисковать — так вместе». Мы с ним вместе писали сценарий и очень долго шлифовали этого персонажа — бывшего мужа. Мы просто могли не успеть найти подходящего актера, впереди уже съемки маячили… Если честно, я хотел попробовать себя в режиссуре и на предыдущих картинах, «Неzлобе» и «Выпускном», но продюсеры волновались: им было спокойнее, когда фильм снимал уже опытный режиссер, а я сидел рядышком и следил за происходящим. Но рядышком сидеть мне уже надоело.

О ДОВЕРИИ К СЕБЕ

— Конечно, особенно когда посмотрел черновой монтаж отснятого. Подумал тогда: «Боже мой, какая фигня получилась!» Позже прочитал в интервью братьев Коэн: «Когда мы смотрим первую сборку наших фильмов, хочется убить себя». А ведь они признанные гении! Значит, у многих режиссеров такое бывает… После того кошмарного просмотра я сутки не показывался дома, чтобы случайно не выместить злость и раздражение на жене с дочкой, а потом сел за компьютер и сам стал складывать материал заново. Через месяц его уже можно было смотреть без желания выйти в окно, и я повеселел. После мы нашли отличного режиссера монтажа, который поправил и доделал мою работу. Вообще страшно было всегда, но, поскольку постоянно требовалось принимать решения, было некогда сидеть и бояться. Иногда это срабатывало волшебным образом. Например, со змеей. К нам приезжала сниматься змея, и все волновались, как она себя поведет, куда поползет, остановится ли в нужном месте и зашипит ли в нужный момент, не соберется ли удрать. Думали, придется сделать массу дублей. Но я параллельно улаживал более масштабные проблемы и переживать еще и из-за змеи не имел возможности. Поэтому сказал: «Да успокойтесь вы, сейчас я ей объясню задачу, и она все быстренько сделает». Говорю змее: «Значит так. Ты сейчас проползешь три метра вон туда, остановишься, поднимешь голову и пошипишь». Положили ее на травку, и она все сделала, как ей велели!

О РАБОТЕ С БЛИЗКИМ ДРУГОМ СВЕТЛАКОВЫМ

— Сложно, как маму или брата в «Неzлобе». У меня к близким людям выше требования, чем к остальным: мне все время кажется, что они могут работать еще лучше, понимать тоньше. Сергею было тяжело: роль не комическая, а драматическая. Он блистательно шутит, но я запрещал ему это делать.

О САМОЙ ЗАПОМИНАЮЩЕЙСЯ СЦЕНЕ «ЖЕНИХА»

— Пожалуй, сцены расстрела. Светлакова, Диму Никулина, Рейнхардта, Картункову, Паршенкову и остальных исполнителей главных ролей расстреливали из пейнтбольных ружей с вертолета. Планировали дорисовать с помощью компьютерной графики полет пейнтбольных шариков и то, как они попадают в людей. Попробовали — выглядит недостоверно. И я решил стрелять по-настоящему. Сказал им, что будет не больно… Даже когда шарик попадает в защиту, и то остаются синяки, а ребята снимались в обычной одежде. Чтобы облегчить их страдания, мы замочили шарики на ночь в теплой воде. Они стали помягче, но не все. Ох, какой мат стоял над полем, пока ребята бежали к дому! Девочек я пожалел, сказал, чтобы они сразу прятались за стоявший поблизости трактор, но все равно чувствовал себя немного садистом.

(Елена Фомина, tele.ru, 15.09.16)