КАК СРАБОТАЛСЯ С НАСТАВНИКАМИ «ГОЛОСА»

— С Васей (Бастой) мы сошлись быстро — он прямой и честный человек. К тому же рэп — производная фанка и джаз-рока. С Гришей Лепсом знакомы давно, с Полиной тоже работали не раз. Моя позиция такая: меньше дискутировать и быстрее достигать цели. Единственное, если я во время репетиции слышу некоторые несоответствия, то прошу слова и слегка протестую. (Смеется.)

О ТЯЖКОМ БРЕМЕНИ СЛАВЫ

— Не могу сказать, что толпы не дают мне прохода. Но узнают, это бывает. И даже путают. В клуб Игоря Бутмана часто приходил Борис Немцов. И когда он увидел афишу «Фонографа» с пятью моими лицами в разных ракурсах, то сказал: «Ничего себе! Меня, что ли, клонировали?» Вообще я стараюсь уклоняться от фотографирования — не люблю это дело. И если узнают, говорю, что я — Филипп Киркоров. (Улыбается.) Недавно забегаю в магазин купить подарок другу, и тут меня перехватывает девушка: «А вы Сергей Сергеич Жилин? Можно с вами сфотографироваться?» Отвечаю: «Нет, я не Жилин». «Ну как… — продолжает. — Вы же Жилин?!» А я: «Нет, извините, вы ошиблись».

НЕ СЧИТАЕТ ЛИ ТАКУЮ РЕАКЦИЮ ПРОЯВЛЕНИЕМ «ЗВЕЗДНОЙ БОЛЕЗНИ»?

— Поймите, дело в другом. Вот когда на мои концерты билеты расходятся за месяц, приходят сотни человек — это наши зрители, я им всем рад. А когда вечером захожу в магазин, чтобы купить вина к ужину, лучше обойтись без зрителей. (Смеется.) У меня ведь тоже порой возникает желание сфотографироваться с кем-нибудь, но я думаю в первую очередь об этом человеке, а не о себе. Не так давно мы давали концерт для первого лица государства. И после выступления многие побежали фотографироваться. Для меня это была бы большая честь, но только если бы это оказалось необременительно для Владимира Владимировича. И я не пошел, хотя был рядом. Ограничились рукопожатием.

ОТКУДА ВЗЯЛАСЬ ЕГО ЛЮБОВЬ К МУЗЫКЕ?

— Говорят, что болезни передаются по генам, да? (Улыбается.) За инструмент меня посадили в три года — бабушка обучала меня навыкам игры на пианино. Благодаря этому в ЦМШ (Центральная музыкальная школа Москвы при МГК им. Чайковского. — Авт.) я поступил в шесть лет. К концу четвертого и восьмого классов в школе проводили экзамены. Корректировали направление обучения: пианистам, у которых нет перспектив, предлагали перейти на духовое отделение. Это логично — как раз в это время и формируется амбушюрный аппарат (работа языка, мышц ребер, диафрагмы, сила и подвижность губ. — Прим. InterMedia). После четвертого класса я перевелся к новому педагогу. Александр Евгеньевич Волков научил работать над каждой вещью очень тщательно, не упуская ни одной детали. А вот когда подошло время экзамена в восьмом классе, начались проблемы.

О ДЖАЗЕ В СОВЕТСКОЕ ВРЕМЯ

— Он был популярным, но в узких кругах. Однажды мне подарили пластинку с концертом Луи Армстронга в Варшаве, затем пластинку Раймонда Паулса — «Большой концерт в Театре эстрады». Для меня это было потрясение! Через 27 лет мы встретились с Паулсом, и я признался ему в любви к этой пластинке. Сказал, что это был первый провоцирующий момент, чтобы я занялся джазом. Он пошутил: «Наверно, я сделал что-то плохое?» Мы подружились. И вот теперь будем играть на концерте в честь 80-летия Раймонда Паулса — 28 февраля в «Крокус Сити Холле».

КАК УЧИЛСЯ ИГРАТЬ ДЖАЗ?

— Некоторое время, конечно, я пребывал в эйфории — пальцы летали по клавишам, и я думал, что это самая настоящая импровизация, играл регтаймы. Потом поступил в джазовую студию при ДК «Москворечье», создал «Фонограф». Тогда мы играли в составе диксиленда, без сложных основ джазовой лексики. Наше первое выступление состоялось на фестивале «Московская осень», после нас позвали на радио, где мы представили свою первую программу. А дальше пошла уже взрослая жизнь, работа, знакомства и общение со старшими коллегами — Юрием Саульским, Игорем Брилем, Юрием Маркиным.

БОЛЯТ ЛИ РУКИ?

— То же самое, что у спортсменов. Болят. Только более мелкие мышцы, мелкая моторика. Лет десять назад я начал менять постановку пальцев — у меня была более зажатая манера игры. Это требовало лишних усилий. Конечно, хожу в спортзал, делаю правильные упражнения. Расслабляю спину. Надо быть в хорошей физической форме, чтобы играть большие концерты.

(Егор Арефьев, «Телепрограмма», 24.12.15)