О ПРЕМЬЕРЕ «ИОЛАНТЫ» БЕЗ ЕГО ИМЕНИ

— Очень сожалею, что в премьерной афише не было моего имени. Я сам предложил Большому театру эту постановку. Замысел заключался в соединении восьми фрагментов из балета "Щелкунчик" с последней оперой Чайковского. В свой последний год жизни Петр Ильич именно в таком сочетании и дирижировал. Наверное, он чувствовал внутреннюю связь этих сочинений, их интонационное единство. И мне такой замысел очень интересен. Я рассказал об этом Владимиру Урину, директору Большого, и идея была поддержана.

Мы начали работу, естественно, с прослушивания солистов. Честно говоря, у меня осталось печальное впечатление от состава. Певцы, которые приходили, меня не устраивали. Иоланты не было, Водемона тоже. Сейчас эту партию исполняет Олег Долгов, у него прекрасный голос, он дебютировал в Большом в 2008 году именно в этой роли. Но главная проблема в другом. Молодых певцов, которые справились бы с этими партиями, наверное, не нашлось... Они, конечно, есть, но их подготовка оставляет желать лучшего, с ними нужно было работать. А времени оставалось мало. Мне просто не хватило бы репетиций (ведь именно в репетициях рождается спектакль), чтобы достойно подготовить премьеру. Какие-то из них пришлось отменить, и по согласованию с Владимиром Уриным мы приостановили работу, перенесли мое участие в "Иоланте" на начало января.

О ПРОДОЛЖЕНИИ РАБОТЫ НАД ОПЕРОЙ

— Нет, конечно. Я сейчас дирижировал девять спектаклей "Спящей красавицы" в миланском La Scala, вернулся в Москву и продолжу репетиции "Иоланты". По моей просьбе назначены дополнительные занятия с оркестром и с солистами. Первый спектакль назначен на 8 января будущего года.

О РЕКОНСТРУКЦИЯХ ТЕАТРОВ

— Да, театры могут превратиться в фабрики спектаклей, и это очень опасно. Спектаклей выпускают много, часто их не успевают прорабатывать. Но это общемировая тенденция. Есть театры, которые вообще не дают дирижеру репетиций, особенно если спектакль уже "на ходу". Как хочешь, так и играй. Мне однажды в Венской опере предложили дирижировать "Кармен" с одной репетиции.

И это относится не только к оркестрам, но и к солистам. Певцы кроме оперных партий ничего не поют, не успевают. А надо обязательно работать над камерным репертуаром, потому что именно в этом жанре вырабатывается мастерство. В опере помимо пения есть много всего, что может скрыть от слушателя какие-то недостатки вокалиста. А на камерной сцене — только певец и аккомпаниатор, ты один на один с музыкой. В прошлом все певцы старались выступать в камерном жанре. Сергей Яковлевич Лемешев исполнял в Большом зале консерватории цикл из 100 романсов и говорил мне, как это помогало ему в работе над оперными партиями.

Мы утратили эталоны. Кто сегодня скажет: что хорошо, а что плохо? Ведь кто-то должен поддерживать высокую планку профессионализма, вкуса. И в прессе недостаточно музыкальной критики, серьезной и профессиональной.

(Александр Трушин, «Огонек», 02.11.15)