О МУЗЫКЕ

– Я люблю любую музыку — и рок, и попсу, и классику. Все, кроме гаитянской меренги, как мне казалось до недавнего времени, но недавно и ей тоже увлекся… Для меня кинематограф неразрывно связан с музыкой, она помогает справиться с любым материалом. Когда я снимал «Изумительного», например, ключом к фигуре экс-премьера Джулио Андреотти для меня было представление о нем как о рок-идоле.

О «МОЛОДОСТИ» КАК О ПРОДОЛЖЕНИИ «ВЕЛИКОЙ КРАСОТЫ»

– Что вы! Это противоположный фильм, для меня по меньшей мере. Кстати, я уже придумал, каким могло бы быть продолжение «Великой красоты», но пока не готов его снимать. Может быть, однажды и отважусь. А здесь все иначе. Это успокаивающее, тихое кино, в нем нет того судорожного ритма большого города. Недаром действие разворачивается в отеле, по сути, на курорте, в горах.

О МЕСТЕ СЪЕМОК

– Началось с моего желания сделать картину более простую, чем «Великая красота», более отдохновенную, если так можно сказать. Я был вымотан тем фильмом, который оказался самой тяжелой работой в моей жизни. Бесконечные переезды, одна площадка сложнее другой! Теперь я хотел сконцентрироваться на одном месте. К счастью, мне удалось найти в Швейцарии идеальный отель. Правда, там мне снимать не разрешили. Тогда я воссоздал воображаемую гостиницу и спа в другом отеле, построил его там.

О ДВОЙНИКЕ ДИЕГО МАРАДОНЫ В ФИЛЬМЕ

– Футбол — очень важная часть моей жизни, так и есть. Источник вдохновения. Вы разделяете футбол и искусство, но спорт интересует меня именно как форма искусства — со своим напряжением и непредсказуемым финалом. Таким должен быть идеальный фильм! А Марадона — гений, я не мог избежать искушения хоть как-то намекнуть на него, сделать его второстепенным героем картины. Каждый персонаж «Молодости» находится в своих специфических отношениях со временем. Марадона — человек, не совпадающий со своим настоящим временем; уж слишком незабываемым и блестящим было его прошлое. Тем интересней увидеть его в настоящем — задающимся вопросами о будущем. Что это за вопросы? Где искать ответы? Собственно, все так или иначе спрашивают об этом. А когда отвечают, то ответ может оказаться драматичным, как в случае героя Харви Кейтеля. Герой Майкла Кейна научился плыть по течению и доверяться случаю, что и помогает найти ему новое будущее. С другой стороны, удалось ли бы ему это, если бы его друг не погиб? Вообще, мне хотелось снять картину о том, как мы видим свое будущее, а не о том, как вспоминаем прошлое.

О БУДУЩЕМ В СРАВНЕНИИ С ГЕРОЯМИ «МОЛОДОСТИ»

– Странный парадокс. Самый близкий мне персонаж сыгран Харви — недаром он режиссер. Я разделяю его фобии и тревоги, хоть он и годится мне в отцы. Но возраст здесь не важен… А мечтал бы я быть похожим на персонажа Кейна. В «Молодости» говорится прямым текстом: идея великого фильма-завещания — совершенно идиотская, и я с этим согласен! Не бывает никаких завещаний. Я бы пошел дорогой композитора, ушедшего на пенсию. Нелепо пытаться в старости вернуть молодой пыл, все это будет жалкой имитацией. Лучше уж выдерживать дистанцию с самим собой, каким ты был в юности. Жизнь разочаровывает — чем дальше, тем больше. Важно не забывать об этом, когда взрослеешь и стареешь.

ОБ ЭМОЦИОНАЛЬНОМ ОПЫТЕ

– Скажу банальную вещь, в которую, однако, верю: счастлив тот, кто способен создавать параллельные реальности, — а ведь суть кино именно в этом. Чем тяжелее и утомительнее окружающая жизнь, тем прекраснее возможность ускользнуть из нее при помощи искусства. При этом, разумеется, в «Молодости» многое взято из моей личной жизни, но не напрямую. К тому же появляются актеры и присваивают важные для тебя вещи себе — как это сделала Рейчел Вайс, глубоко тронувшая меня своей работой.

ОБ ИНТЕЛЛЕКТУАЛАХ

– Никаких претензий! Просто Стравинский был совершенно прав, считая, что они лишены вкуса.

О САМОИРОНИИ

– Я уверен, что являюсь человеком очень ироничным, но моя жена полагает, что я заблуждаюсь на собственный счет. (Смеется.)

(Антон Долин, «Афиша-Воздух», 21.10.15)