Композитор Александр Чайковский : «К сожалению, я чего-то такого ожидал. Мы весной виделись с ним — спрашиваю: «Что это ты так похудел?». — «Да вот не знаю, ничего особенного». А в этом возрасте очень плохо, когда такие «худения» начинаются... Как-то он легкомысленно относился к своему здоровью, весь был погружен в музыку, вот бы на полгода раньше всё это обнаружить, может быть тогда...»

Нина Александровна, вдова дирижера Евгения Светланова : «Уход Славы — целая трагедия. Потому что он незаменим. Постоянно необходим. Всегда, несмотря на известность, доступен чисто по-человечески. У него не было ни одного свободного дня, вы можете себе это представить? Помогал всем постоянно: лично я ему обязана тем, что он бескорыстно, безо всяких денег много лет вел «светлановский абонемент» в Доме музыки. Только из уважения к моему мужу — Евгению Светланову. Я в отчаянии. Только вчера с ним по телефону разговаривала. Ведь он уже 1-го должен был прилететь из Мюнхена. Набрала на мобильный — голос совсем слабый, печальный. «Когда вернусь в Москву, сразу же с вами свяжусь». И вот проходит ночь... это трагедия для всей нашей культуры».

Пианистка Екатерина Мечетина: «Как же грустно. Ну никто так не любил музыкантов как он. У каждого из нас - солистов возникало впечатление, что вот конкретно тебя он любит больше всего на свете. Такие удивительные слова находил, не стесняясь молодым и начинающим авансом делать комплименты со сцены. А это придавало нам импульс. Хотелось играть еще лучше. Мне тоже приходится в жизни вести те или иные концерты, и пример всегда брала исключительно с него. Такой красивый мужчина, статный, идеально одетый, настоящий артист при том, что по специальности он артистом не являлся».

Денис Мацуев: «Всё случилось внезапно, утром во вторник, в Мюнхене, в больнице. Это серьезный удар. Говорят незаменимых нет — абсолютная чушь! Сейчас я не представляю себе ни телеканал «Культура», ни фестивально-концертную жизнь России без Бэлзы. Пус-то-та. Этот жанр на Бэлзе закончился. Язык не повернется назвать его конферансье. Каждый выход — это мастер-класс, введение в особую атмосферу, после его слов можно было уже не играть. Умница, эрудит, честный, бескорыстный человек. Он называл себя и двух своих сыновей (Игоря и Федора) тремя мушкетерами. И когда такие уходят — насколько пусто всё становятся...»

(Ян Смирницкий, «Московский комсомолец», 03.06.14)