О РЕАКЦИИ НА АЛЬБОМ «МОДА»

– Я по традиции ожидал крепко получить по морде. Когда группа долго, лет по 5–10, не выпускает альбом, все его ждут, а потом обязательно ругают – даже если альбом очень хороший, поклонники найдут, в чем разочароваться. А диск «Мода» был очень хорошо принят. Объективная критика, конечно, важна, но для меня самый большой показатель – это то, что мы до сих пор играем 80% песен с альбома на концертах. А из предыдущих мы играем по одной-две песни, больше не складывалось. 

ОБ ИНТЕРНЕТЕ

– Все процессы сильно ускорились. Мне вчера нужно было принести песни на эфир, и с трудом вспомнил, как их нарезать. Давно этого не делал, и технология подзабылась, все же сразу выкладывается с компьютера в Сеть. А у Интернета, конечно, есть и положительные, и отрицательные стороны. Большой минус – в том, что это помойка, где трудно отыскать что-то хорошее. Если у тебя нет своего сформировавшегося вкуса, ты будешь сначала тыкаться на голые задницы и на баннеры со словом «ржака»...

Ну, это от уровня IQ в голове зависит. А плюс в том, что перед тобой в Интернете нет адвоката – ты просто выкладываешь песню и получаешь реакцию. Правда, у хороших песен моих любимых ансамблей обычно не больше 100 тысяч прослушиваний, а та самая «ржака» или приколы собирают полмиллиона за полдня. 

О ВЫСТУПЛЕНИИ ВАЛЕРИЯ СЮТКИНА НА «СОБЯНИНГЕ» 6 СЕНТЯБРЯ

– Отношусь к этому абсолютно нормально. Ну, а что я мог сделать? Песни – это как птицы, которые выпущены на волю, я же не буду их запрещать. Песня про Москву была написана от чистого сердца. А в каких целях она была использована? Знаете, и оружие может быть использовано в разных целях. Единственное – мне обидно, когда меня путают с кем-то. Я совсем не такой (смеется).

О «НЕРУКОПОЖАТНЫХ» КОЛЛЕГАХ

– Я думал об этом и понял, что нет смысла в каких-то публичных проявлениях неуважения. Нужно разделять творчество музыканта и его жизнь, его позицию. Раньше я это абсолютно ассоциировал в том числе и в случае с западными артистами. Мне представлялось, что если человек поет такие прекрасные песни про любовь, то он и жену не бьет, и животных не убивает. А это ведь не всегда так, и я понял, что нужно разделять художника и гражданина. За последние три года в связи с обострением социальных событий в нашей стране я сильно изменил отношение ко многим коллегам, но я не перестану с ними здороваться и подавать руку. 

ОБ ОППОЗИЦИОННОСТИ

– У меня нет оппозиционного настроя, просто мне не нравится, когда беззащитных людей обижают. Я не собираюсь устраивать революций, но считаю нужным высказывать человеческую, гражданскую позицию. 

Я живу в этом городе, это мой город. Я в нем родился – почему я должен молчать? Хочется писать песни и жить в стране, где люди счастливы и спокойны. Мне, наверно, повезло, что среда, в которой я общаюсь, очень толерантна к национальности, вероисповеданию и т. д. Очень плохо, что в обществе растет подобная неприязнь. Это хреновая тенденция, и любой, у кого есть три извилины в голове, должен это понимать. Ясно же, чем все это заканчивается.

О ХУДСОВЕТАХ И ЦЕНЗУРЕ

– Я это всё прошел в 1980-х, и практика показала, что от этого ничего не изменится. Что, музыканты перестанут песни писать? Я, конечно, против худсоветов. В Европе есть какие-то органы, которые не пускают на телевидение спорные номера. Но где у нас взять людей, которым можно доверить этот отбор? Сразу же понятно, что своих будут протаскивать, чужих запрещать. По российской традиции эти худсоветы должны мгновенно коррумпироваться и начать решать свои вопросы, далекие от защиты нравственности. 

О МУЗЫКАЛЬНОМ ВКУСЕ СООТЕЧЕСТВЕННИКОВ

– Вкус – это то, что мама с папой тебе дома привили, потом школа, двор, круг общения... А потом ты сам выбираешь, что из этого оставить. Радиостанции точно не решают вопросы воспитания вкуса. Не секрет, что немалая часть станций убыточна, поэтому только единицы заботятся о воспитании вкуса слушателей, а в основном все заняты проблемами собственного выживания и привлечения рекламодателей. В Интернете можно найти что угодно, но чтобы знать, что искать, нужно обладать какими-то зачатками музыкального воспитания, ориентирами, с которыми сейчас туго. О чем говорить, если нет ни одного журнала, посвященного русской рок-музыке, и всего одна радиостанция?

О ПРОФЕССИИ

- Я по-прежнему убежден, что музыкант – это лучшая из профессий, даже несмотря на то что авторитет, к примеру, рок-музыкантов сейчас уже не тот, что в 1980-е. Я какое-то время ходил на работу в проектный институт: это был ад – каждое утро вставать, ездить в переполненном метро и потом сидеть среди людей, также ненавидящих эту профессию. Со своей работы я никогда не мечтаю смыться. Я занимаюсь тем, чем всегда хотел заниматься, о чем мечтал еще в школе. 

(«Новые известия», 08.11.13)