О КОНЦЕ 60-Х И КОНЦЕ 80-Х

— И в 1969-м, и в 1989-м я была студенткой. Но не потому, что так долго училась. В 1969-м я была студенткой третьего курса театрального института, а в 1980-м — четвертого курса литературного института. До сих пор считаю, что поступить в литинститут было правильным решением, ведь к середине 1980-х годов наше кино стало затухать… Сейчас я член Союза писателей и автор трех книг.

О ВОСПРИЯТИИ ЕЕ ЗРИТЕЛЯМИ

— Да, я хорошо понимаю, что для большинства зрителей я так и осталась Ниной из «Кавказской пленницы». Это обязывает к тому, чтобы в моих глазах всегда был блеск и почти полвека – прическа каре.

О СВОИХ ПЕРВЫХ КИНОПРОБАХ

— Расскажу, как все было. Я пришла к Леониду Гайдаю пробоваться в сцене, где Нина разговаривает с Шуриком, а между ними стоит ослик. Шурика тогда не было, реплики мне подавал Гайдай. Ослик отчаянно кусался, я хохотала — зрелище еще то! Режиссер спрашивает: «А ты, Наташа, могла бы раздеться до купальника?» Купальник ведь в цирке был моей рабочей одеждой, вот я легко и переоделась. А Гайдаю, наверное, показалось, что я абсолютно свободна и раскованная, вот меня на роль и утвердили. А когда уже начались съемки — я стала жутко зажиматься! Все остальные актеры ведь были великие…

СМОТРИТ ЛИ СОВРЕМЕННОЕ КИНО

— Я стараюсь смотреть все фильмы. Но они почему-то не запоминаются. Даже если картина показалась симпатичной, то я вряд ли буду смотреть ее второй раз. В этом и особенность фильмов Леонида Гайдая — все их знают наизусть, но все равно смотрят. Помню, пришла ко мне подруга, включила телевизор, а там как раз «Кавказскую пленницу» показывают. Я спрашиваю: «Неужели ты будешь смотреть?» Она: «Конечно!» И вот мы сидим, смотрим…

О ЗНАКОВЫХ ГОДАХ В СВОЕЙ ЖИЗНИ

— Таких очень много — годы получения дипломов, годы, когда я впервые выходила на сцену, когда выпускала книги. В любой творческой профессии много таких годов. Каждая премьера, каждый спектакль — тоже перелом, после него ты еще какое-то время живешь в состоянии единения со своим персонажем, который так в тебя проникает. Потом уже понемногу отходишь от этого, появляются новые персонажи. Было в моей жизни и много грустных переломов — когда умер мой папа, когда умер мой, к тому времени уже бывший, муж, когда умерла моя мама… Понимаете, после таких утрат ощущаешь себя другим человеком. Я себя спасала храмом и пониманием, что рядом есть те люди, ради которых я живу.

ЧТО ХОТЕЛА БЫ ИЗМЕНИТЬ В СВОЕЙ ЖИЗНИ?

— Был в моей жизни случай, о котором я всегда помню и которого до сих пор стыжусь. Однажды я пришла домой после спектакля уставшая, взволнованная и узнала, что мой старший сын не сделал уроки. И я на него накричала. Знаете, мне до сих пор от этого хочется плакать. Мне всю жизнь кажется, что, если у сына появились какие-то комплексы в жизни, то это из-за того случая.

О СВОИХ КОТАХ И КОШКАХ

— Сейчас их пять, и они настоящие члены семьи. Знаете, когда у меня болят суставы, а это последствия травм, полученных в цирке, мои коты поют мне, успокаивают — и боль прекращается. Я считаю, что именно коты и кошки — самые сильные домашние врачи.

КАК ОТДЫХАЕТ

— Отдых нужен телу, а не душе. Сказал ведь поэт, что душа обязана трудиться и день, и ночь… Я очень люблю читать. Читаю все, зависимо от настроения — от Чехова до Гоголя, от Мураками до Пелевина. В дороге могу почитать Агату Кристи, Брэдбери, Стругацких. И, конечно же, все время читаю Псалтырь.

ЧТО ПОМОГАЕТ ХОРОШО ВЫГЛЯДЕТЬ

— Мне кажется, я выгляжу на свои годы (актрисе — 66 лет. — Прим. ред.). Хотя у меня хорошая генетика — у мамы даже в 80 лет не было седых волос. Конечно, стараюсь не набирать лишний вес — мне кажется, именно он придает женщине лет. У меня есть свой специальный комплекс упражнений на растяжку мышц. Хотя главное, что помогает выглядеть красиво всегда, — любовь. Я могу сказать, что самая большая любовь — это Бог, а самая сильная — любовь к детям.

(«Вести.ua», 25.10.13)