(О НЬЮ-ЙОРКЕ)

«Я еще летом накануне думала, что осенью хочу оказаться в Центральном парке в Нью-Йорке. Там, где снимаются все самые романтические фильмы. Представляла, как куплю кофе, буду сидеть и смотреть на воду. Решила подать документы на визу, но когда открыла анкету, поняла, что никогда в жизни сама ее не заполню. И тут я стою в пробке, раздается звонок: а не хотели бы вы поехать в Нью-Йорк на Неделю российского кино? Я приехала, и мне назначают интервью именно в этом Центральном парке.

Нью-Йорк — это, конечно... Настолько мой мирочек. Очень похож на Москву по темпоритму, движению. Но при этом все едут с этим кофе в стаканчиках. Продавцы поют в магазинах. Такая радость кругом».

(КАК СНИМАЛИ СЦЕНЫ НАСИЛИЯ В ФИЛЬМЕ «ЖИЛА-БЫЛА ОДНА БАБА»)

«Ржали. (Смеется.) Ну не совсем. Первая такая сцена у нас была в бане с Владом Абашиным, моим экранным мужем. Причем съемки только начинались. Влад очень сильно переживал. Потом три недели не мог в себя прийти — настолько во все это погрузился. Я тоже переживала, но о другом. Как так — меня сейчас все голой увидят. Но тогда все очень правильно сделали. Остались в нашей бане только самые нужные люди: оператор, режиссер и мы с Владом. И страх прошел.

Я поняла, когда ты находишься внутри силуэта, что-то подключается. И ты уже живешь в этом измерении. Даже боли не чувствуешь, если кто-нибудь случайно тебе заедет».

(ПРАВДА ЛИ, ЧТО СНИМАЛИ СЦЕНУ РАССТРЕЛА БОЛЬШЕ ГОДА)

«Потому что однажды солнышко ушло. Мы неделю сидели как мышки. Ждали, когда оно взойдет. Андрей Сергеевич решил, что в сцене расстрела героя Серебрякова должно быть солнце, а пропадет оно только тогда, когда я это увижу. Я ему говорю: пусть дождик будет. Все умирают, небо плачет. Он отвечает: «Нет, девочка, будем ждать». И тут нам старцы тамбовские говорят: «Все, солнышко будет только в конце сентября». А к тому времени наши народные артисты разъезжались на другие съемки. Смирнов тут же нашел решение: значит, будем снимать через год. А это, значит, еще год: не рожать, не худеть, не полнеть, подмышки не брить...

Так вот, когда мы первый год снимали расстрел, все так сложно происходило. Я одна пошла в деревню, нашла заброшенный дом. Там малина, собаки, кошки, паутина. И вот тогда меня пронзило. Какой-то ком в горле образовался. Не то чтобы мне это помогло что-то сыграть. Просто в какой-то момент накрыла такая благодать, когда ты понимаешь, что ты здесь и сейчас. Работаешь с этими людьми. Вокруг тебя пятьсот бабушек массовки, от которых такая энергия идет! Это то, что бывает только в кино и театре. То, ради чего люди этим занимаются. Ну, как оргазм».

(ТЯЖЕЛО ЛИ ДАЛСЯ ГОД ПЕРЕРЫВА)

«Первое время просто не могла жить без съемок. Хотелось опять вставать в пять утра и ехать на площадку. Но такого, чтобы я ходила по Москве и чувствовала себя крестьянкой, не было. Я абсолютно городская».

(ПРАВДА ЛИ, ЧТО ХОЧЕТ СЫГРАТЬ ПРОСТИТУТКУ)

«И проститутку тоже. (Смеется.) Но только такую, как у Феллини — чтобы были характер и судьба. На меня в какой-то момент такая апатия напала: все уже снято, все роли разобраны, больше ничего не будет. А недавно, пока я болела гриппом, прочитала очень крутой сценарий. Я от него в тот же день выздоровела. Это такой сценарий, что даже если не я сыграю эту роль, все равно буду рада просто от того, что он появился. Потому что все эти телемувики, высосанные из пальца сериалы, я просто не понимаю — зачем они?»

(КЕМ ХОТЕЛА СТАТЬ В ДЕТСТВЕ)

«А в детстве я скандалила, говорила — какая еще музыкальная школа, я буду следователем, детективом! Рядом с музыкальной школой находилась высшая школа милиции, и когда я возвращалась домой на автобусе, рядом со мной сидели прекрасные юноши и девушки в форме. К тому же тогда я была помешана на детективных историях. Мы с детства за кем-то следили, кого-то спасали. У меня и разряд по плаванию имеется. Решила — все, буду поступать. После 9-го класса собралась в юридический колледж. Но бабушка с дедушкой наперед решили, что я буду пианисткой. Были жуткие скандалы вплоть до того, что я в 14 лет ушла из дома, жила не пойми где. Тогда же я устроилась скаутом в модельное агентство, помогала им набирать девочек. И именно в то время замечательный наш Джаник Файзиев, которого я недавно встретила на одной премии, устраивал кастинг, а я ему приводила блондинок. Я же тогда была рыжей, но когда меня увидел ассистент Джаника, сказал: снимешься в массовке. Так что свою первую роль я сыграла в клипе Валерия Меладзе «Рассветная». Ко мне прямо на площадке подошла девочка со словами: ты должна отнести свои фотографии на «Мосфильм». Я отнесла. Там была такая фотография — я, ружье и весло. На «Мосфильме» ее увидела Настя Ключенкова, ассистентка Андрея Прошкина. Напиши про нее обязательно! Она сейчас бросила эту профессию, стала сидеть дома, с детьми. Но вообще Настя для меня как вторая мама. Открыла мне такую жизнь, без которой не знаю, что бы со мной сейчас было.

Прошкин меня утвердил. Так все и случилось. Сейчас я понимаю: все закономерно. И останавливаться нельзя. Пока живы, надо жить. Я люблю спрашивать разных мудрецов, которые попадаются мне на пути, что они считают самым главным в жизни? И Досталь сказал: главное — не зависать. Я могу два месяца просидеть дома, рисовать, заниматься только собакой. Но в этот момент я зависаю, отрываюсь от внешнего мира».

(ХОЧЕТ ЛИ СТАТЬ РЕЖИССЕРОМ)

«Знаешь, в соседнем от меня доме Высшие режиссерские курсы...  Я решила, что все-таки буду поступать на режиссуру. Очень хочу снять фильм. Но понимаю, что я еще не дозрела. Может, лет через пять, после тридцати, когда как-то встану на ноги. Когда смогу правильно сформулировать свою мысль».

(О СВОЕМ ГРАФИКЕ)

«Я сама себе хозяйка. То есть я знаю, например, что 22 апреля у меня спектакль «Жизнь удалась», после него — премьера на фестивале Роберта Де Ниро «Трайбека» в Нью-Йорке нашего с Алексеем Федорченко фильма «Четвертое измерение». И вообще сейчас нет и пяти спокойных минут. Но во всем остальном я совершенно свободна».

(«Московский комсомолец», 21.04.12)