(О БОРИСЕ ГРЕБЕНЩИКОВЕ)

«С Борисом я дружу больше 30 лет. Он — автор предисловий к моим книгам, музыки к моим фильмам («Чапаев. Чапаев» — 14-я по счету картина, которую я снимаю). Действительно, с теперешней своей женой Ириной, с которой они живут, надеюсь, дружно и счастливо, Гребенщиков начал встречаться именно в моей мастерской. Поскольку БГ — человек целомудренный, то делал это тайно, скрываясь от других. Например, от Виктора Цоя, который тоже ко мне захаживал со своей группой «Кино». Чтобы они не видели друг друга, да еще со своими любимыми, я старался их разводить. Через коридор можно сделать такой круговорот, чтобы гости не встретились. Даже некоторые песни Боря сочинил в моей мастерской, одна из них — «Золото на голубом».

(ЧТО ЗНАЧИТ «ЦЕЛОМУДРЕННЫЙ ЧЕЛОВЕК»)

«Когда сохраняется сокровенность переживаний, и не подключаются третьи лица. Целомудренный человек меньше всего озабочен собой. Онегин был все время озабочен в любви собой, тогда как Татьяна — им. А вот Боря, когда любит, то в последнюю очередь думает о себе, и это редкость для нашего брата-художника».

(ПОЧЕМУ КСЕНИЯ СОБЧАК НЕ МОЖЕТ НАЙТИ СЕБЕ ПАРУ)

«Потому что она — изощренный, заразный сеятель пошлости. Мне кажется, что Ксения — несчастный в личной жизни человек. Даже не думаю, что в ее окружении есть хотя бы один стоящий мужчина — так, какие-то децлы. У нее еще трудности — чтобы у партнера был такой же уровень успешности. В этом кругу совершенно другие механизмы общения. И ремесло «шоумен» не могу считать профессией. Допустим, случилось, как в Японии, цунами, телевидение разом выключилось — и что делать? У человека, как золотой запас, должно быть дело, умение построить что-то настоящее. А что по-настоящему может Собчак?»

(О ВИКТОРЕ ЦОЕ И АЛЕКСАНДРЕ БАШЛАЧЕВЕ)

«Саша Башлачев жил в моей мастерской, и мы с ним спали в одной постели. Сценарий фильма «Город» я специально написал для Башлачева, а он погиб в первый день съемок. Потом вместо Башлачева снимался сначала Юрий Шевчук, а потом Виктор Цой. Про Башлачева сложно рассказывать — его трагедия во многом связана с наркотиками. Когда у Саши разыгрывались драмы в любви и творчестве, он был уже не совсем вменяем. Дамы Башлачева к тому моменту не очень о нем заботились, потому что он уже был похож на бомжа. Саша говорил мне, что ему плохо, хотя без подробностей. Я ему отвечал: не грусти, все пройдет. Ведь я не знал, какой будет финал его жизни… Виктор Цой был трезвенником — никакой наркоты не употреблял, а если и употреблял, то быстро бросил. На самом деле он был очень мягким, добрым человеком, хотя выглядел, если хотел, жестким, даже суровым. Когда Цой стал петь низким голосом, то я едва не свалился со стула. Потом поднялся и написал портрет Цоя».

(«Труд», 18.08.11)