Navigator Records. Релиз диска состоялся в октябре.
На концерте "20 лет без "Кино" F.P.G. исполняли цоевскую "Легенду" и оказались в числе тех, кто произвел в целом благоприятное впечатление. И это несмотря на то, что вокалист Антон "Пух" Павлов заметно картавил и подменял холодную безысходность оригинала каким-то надрывом. Песня вошла бонус-треком и в новый альбом F.P.G.: слышно, что нижегородским панкам тесновато в минималистичной манере Виктора Цоя, что они пытаются передать ту же эмоцию совсем другими красками — но протеста версия Пуха и Ко не вызывает. В нашей музыке по-прежнему можно многое простить за искренность.
F.P.G. позиционируют себя панками, временами появляясь на фото даже в боевой раскраске с ирокезами. Однажды они экспериментально облегчили звучание и выпустили альбом "Punk Jazz", в котором музыкально озабоченные аранжировки вступили в противоречие с простецкими и не всегда цензурными текстами. В новой пластинке группа вернулась к традиционному для себя саунду и опять задрала знамя искренности, за которой незаметны многие недостатки.
Вообще русский панк-рок чаще всего подпитывался от зарубежных оригиналов, причем брал от них скорее форму, чем содержание. Грязный саунд и агрессивность доморощенные панки черпали у Sex Pistols и Clash, энергичную аполитичность — у поп-панков вроде Blink 182. Русский рок практически никогда не становился источником вдохновения для тех, кто собирался играть быстро, громко и нагло. К панку порой причисляли и Егора Летова, хотя он, конечно, был сам себе жанром, в чем после его смерти совсем не осталось сомнений. А вот когда слушаешь F.P.G., несмотря на логотип канала A-One на обложке и жесткий панковский инструментарий, вспоминается в первую очередь именно социальный русский рок четвертьвековой давности. Формально Антон Павлов со товарищи не взяли у этого жанра почти ничего, но по сути они правопреемствуют именно ему. Дело не в аранжировках и даже не в текстах — в музыке F.P.G. полностью отсутствует расчет, стремление соответствовать какому-то формату и желание, грубо говоря, "что-нибудь заорать, чтобы прославиться". Это вполне роднит их с коллегами из 80-х, которые не рассчитывали ни на ордена, ни на официальное признание, ни на то, что им вообще разрешат петь свои песни. Вот и горькие, срывающиеся интонации Пуха вряд ли вызваны охотой попасть в протестную конъюнктуру: группа поет, как может, и ее отчаянность оказывается созвучной многим в этом поколении зрителей. Другим апологетом этого подхода является уфимский коллектив "Люмен", но в их социальном звучании заметная бОльшая целеустремленность.
Выбрав правильную интонацию, F.P.G. заговорили о простых, даже банальных вещах. Если отнять манеру исполнения, оставив имеющиеся аранжировки и тексты, в которых стало гораздо меньше мата, — получатся более чем предсказуемые громкие молодежные песни: "ломай стереотипы, им в плен себя загнать не дай", "изменяя мир внутри или вовне, я никогда не изменял себе", "моя жизнь — это путь, моя цель — быть свободным, этой мой выбор, это мой рок". Есть героические песни, есть более лирические ("В пути"), но все они отмечены увесистой печатью юношеского максимализма, который всем хорош, кроме одного: с возрастом это проходит. Когда группе, кроме молодежного задора, нечего предложить, она обрекает себя на то, чтобы стать сезонным явлением, быстро пропадающим из топов. У F.P.G. явно не тот случай: эту боль невозможно придумать и отрепетировать — зато по мере взросления ее можно положить в основу более глубоких произведений.
Алексей Мажаев, InterMedia