Сочинения В.А.Моцарта, Луиджи Боккерини, Йозефа Гайдна и Л. ван Бетховена впервые в России прозвучали на аутентичных инструментах 16 декабря в Большом зале консерватории при участии камерного оркестра Musica Viva п/у виолончелиста Александра Рудина, скрипачки Татьяны Гринденко, пианиста Алексея Любимова, бельгийского виолончелиста Руля Дильтинса и музыкантов его ансамбля Explorations — немецкой скрипачки Кристин Буш, немецкой гобоистки Аннет Шпер и итальянского фаготиста Джорджио Мандолези. Первое предупреждение ведущего концерта Артема Варгафтика гласило о том, что музыкантам, играющим на аутентичных инструментах, придется часто их настраивать. И уже в первой части Соль мажорного концерта для виолончели и струнных Луиджи Боккерини барочная виолончель Руля Дильтинса, невзирая на все мастерство исполнителя, предательски "поехала". Маэстро же, в свою очередь, не стал мешать естественному течению музыкального процесса и, может, для пущего аутентизма решил не подтягивать струны. Если принимать в расчет темповые решения первой части, сольная партия которой, с точки зрения временной организации, находилась в свободном импровизационном полете, а также возникшие в медленной части благодаря все тому же "поехавшему" строю гармонии, достойные пера Франсиса Пуленка, то интерес к музыке барокко-классицизма, пробудившийся в ХХ веке, становится очень даже понятен. Впрочем, основное достоинство игры просветленно-мечтательного и немного нескладного Руля Дильтинса состояло в звуке — в самом приглушенном, с теплой "хрипотцой", на длиннотах напоминавшем флейтовый тембр, — и в виртуозном владении инструментом, но виртуозном не в плане блистательной техники, а в умении чутко понять и тонко воплотить изгибы прихотливой мелодики. Особенно впечатляло, когда солист демонстрировал множество оттенков богатой тембровой палитры инструмента в мелодии, изложенной крупными длительностями на одной ноте. Однако барочная неспешность и мягкая поступь второй части вызвали зевки среди поклонников аутентичного исполнения. Такая же "расслабительная" реакция последовала и во второй части 105 симфонии-кончертанте Йозефа Гайдна для скрипки, виолончели, гобоя и фагота. Здесь, особенно на фоне российских исполнителей, очень выделялась эмоциональная манера и звук скрипачки Кристин Буш — ясный, тонкий, точеный, кристально чистый. Тройной концерт Бетховена впервые звучал со сцены БЗК в аутентичном исполнении в день рождения композитора. Особенностью этого сочинения являются "неравные силы" соревнующихся солистов — партия фортепиано, основанная на арпеджио, гаммах и аккордах, была написана для герцога Эстерхази, а партии скрипки и виолончели, созданные для концертмейстеров оркестра, были призваны скрыть не очень сложную и в эмоциональном и в техническом отношении, зато очень "бравую" фортепианную линию. Впрочем, "обиженный" композитором Алексей Любимов не унывал. Он не только наполнил смыслом соло, достойное спортсменов от музыки, но и умудрялся в "перекурах" в партии солиста-пианиста управлять оркестром, поскольку главный дирижер в это время выводил сложную мелодию виолончели.
Все прозвучавшие в "аутентичном" концерте сочинения носят камерный, а некоторые - прикладной характер. Потому, пожалуй, единственным "просчетом" организаторов стал выбор концертной площадки. БЗК, конечно, вмещает больше народу, но намного естественнее такое искусство воспримется в МЗК или в том же Врубелевском зале Третьяковской галереи.
Мария Зуева, InterMedia