(О РОМАНСАХ)
"Люди привыкли к определенному имиджу Кобзона. К тому, что я в своих песнях воспеваю положительного героя, труд, подвиг. Да, гражданско-патриотическая тема главенствовала в моем творчестве всегда. Но я всегда пел и романсы. Душа моя всегда этого просила. Романс можно петь в любом возрасте. Желательно, конечно, в зрелом. Так же как рекомендуют Гамлета играть в зрелом возрасте. <…> Романс для меня - это музыкальная поэзия, доверительный разговор со слушателями. Так же как для кого-то настоящий шансон. Для меня слово в песне всегда было главным. Может быть, некоторые романсы давних лет кажутся наивными, но в этом их прелесть".
(О СОВРЕМЕННОЙ ЭСТРАДЕ)
"Только не подумайте, что я не приемлю ничего нового. Если бы в новом было что-то хорошее, заслуживающее внимания, я бы, безусловно, преклонялся перед ним. Кроме двух песен моего коллеги Олега Газманова, одна из которых "Господа офицеры", я не вижу ничего интересного. Но Газманова только с натяжкой можно причислить к молодым. Я, выходя на сцену уже 47 лет, могу за каждый год ответить песней, соответствующей времени. Целина, освоение космоса, Братская ГЭС… В песнях моего времени был воспет труд, время было воспето, подвиг был воспет. Сегодня космонавты ходят как рядовые прохожие. На них никто внимания не обращает. Мы перестали восхищаться героями! А что поют и слушают молодые? Мне говорят: "Ты ханжа!" Я никогда не был ханжой. Любил пьющих, курящих, голых - каких угодно! Но если выходят певицы, которых назвать можно только одним словом… Меня спрашивают: "Вас не шокирует?" - "Не шокирует!" Если репертуар соответствует их внешнему виду, почему должно шокировать? Среди них больше поп, чем звезд. Придет время, и наши разудалые певицы родят детей. Какие песни они будут им петь?! Не будут же, наверное, петь: "Ах, какая ты зараза, не дала ты мне два раза" или "Я взрослая уже, ты целуй меня везде!".
(О СВОЕЙ КНИГЕ "КАК ПЕРЕД БОГОМ")
"Это не мемуары. Это разговоры с журналистом. Я терпеть не могу мемуаров. Я говорил уже не раз, что никогда их не напишу. Почему? Да потому что в мемуарах соврать легко! Вот я напишу, что пил водку с Иваном Сергеевичем Козловским, хотя с Козловским я никогда не пил, и как вы проверите? И потом, для писания книги нет у меня времени. Другое дело, если человек задает вопросы и записывает ответы. Так что никакие это не мемуары. Но обиды уже пошли - Михалковых, Жванецкого. Да пускай обижаются! Это потому, что мы не привыкли говорить друг другу правду. И жена мне устроила жуткую истерику по этому поводу. "Зачем ты рассорился со всем миром?!" Ну почему рассорился? И почему я должен был врать?! Я честно отвечал на вопросы журналиста. Когда он подготовил первый том и дал мне прочитать, я сказал: "Надеюсь, вы от себя ничего не добавили?" - "Нет". - "Тогда я и читать не буду. Раз это мои слова, я за них отвечаю. Я должен был думать, прежде чем говорить. А если что-то сказал необдуманно, это факт моей биографии".
("Смена", 09.11.05)