Премьера оперы 'Набукко' Джузеппе Верди прошла 29 июня в Сиднейской опере. В свое время Верди, обратившись к событиям XIX века в Италии, намеревался с помощью библейского сюжета объединить своих соотечественников. В ХХ веке оперные режиссеры по-разному переосмысливают содержание оперы. Создатели новой австралийской постановки обратились к реалиям ХХ века, происходящим на израильской земле, в итоге царь Навуходоносор перевоплотился в Саддама Хусейна. Надо сказать, что похожий шаг был предпринят Дмитрием Бертманом в постановке 'Набукко', осуществленной в рамках совместного проекта 'Геликон-оперы' и двух французских театров - 'Ле Дуо Дижон' и 'Опера де Масси' (см. МУЗЫКА от 10.02.05). Директор Сиднейского оперного дома, режиссер Дэвид Фримен, ставя эту оперу впервые в Австралии, сказал, что, перенося действие в современный политический мир, он хотел таким образом 'обновить' сюжет произведения для аудитории, мало знакомой с итальянской историей.
В первой сцене усатый Навуходоносор-Набукко-Саддам появляется в шляпе и увешанный оружием. В следующий раз он выходит в коричневых ботинках до колен, в военной кепке и длинном белом пальто из водонепроницаемого материала, которое бог покрыл кровью в отместку за то, что царь сам объявил себя богом. Затем, когда Набукко теряет власть, он изображен сумасшедшим стариком с всклокоченными волосами и бородой, словно Саддам, плененный в Ираке в декабре 2003 года. В конце спектакля актер выходит в традиционном костюме вавилонского царя 600 века до н.э. 'Несколько лет назад я наткнулся на постер, выполненном в стиле голливудских плакатов тридцатых годов, где проводилась аналогия между Саддамом Хусейном и Навуходоносором, - комментирует Фримен свою идею, - На картине были изображены они оба, въезжающие в пустыню на колеснице, запряженной четырьмя белыми скакунами, приветствуемые коленопреклоненными людьми, но, помимо этого, на постере присутствует и ракета, и вертолет, и другое оружие'. Фримен использовал точную копию постера для декораций. 'Я думаю, что Саддам - очень оперная фигура, почти шекспировская', - комментирует Фримен, добавив, что фигура Хуссейна близка образу короля Лира. Хор евреев выходит на сцену в костюмах тридцатых-сороковых годов, по словам Фримена, это 'время самых больших гонений на этот народ'. В одной из сцен хор поддерживает стены, которые Израиль строит в попытке увеличить безопасность против нападений палестинских террористов. 'Стены заключают в тюрьму людей с обеих сторон', - объяснил Фримен.