Второй московский концерт группы Jethro Tull в рамках их мирового тура в поддержку 'Christmas Album' прошел с аншлагом 23 марта в ГЦКЗ 'Россия'. Даже через полчаса после начала концерта на улице все еще стояли три длинных очереди из желающих войти. В зал набилось огромное множество фанатов арт-рока, возраст которых колебался от пятнадцати до шестидесяти лет. Вряд ли многие группы в мире могут похвастаться столь разновозрастной аудиторией. Еще в гардеробе старички, одетые в балахоны и банданы с символикой любимых исполнителей, принялись скандировать 'Джетро Талл!' Однако терпение их было подвергнуто серьезному испытанию. Дело в том, что на разогреве у Яна Андерсона, как объявил ведущий, была 'прекрасная и близкая по духу к Jethro Tull' отечественная фолк-группа Farlanders, в которой поет Инна Желанная. Правда, в этот раз место г-жи Желанной занял другой солист группы - Сергей Старостин. Народные флейты, рожки, волынки, прочие редкие инструменты и, главное, мощный, хоть и заунывный вокал - вот что пришлось выслушивать тысячам человек, ожидающим выхода своего кумира. В конце концов, после очередной песни про 'травушку-муравушку' зал возроптал, и кто-то громко крикнул: 'Ребят! Имейте совесть!' Музыканты, печально посмотрев в зал, исполнили еще одну песню про 'реченьку' и под радостные овации удалились. Организаторы, вероятно, решили не щадить натянутые нервы фанатов, большинство из которых все-таки уже пожилые люди, и устроили антракт. Наконец, пробил заветный час, и все огласилось звуками долгожданной флейты, встреченными громом аплодисментов и криками. На сцене, играя на бегу, появился Ян Андерсон. Хотя на всех афишах группы был изображен стоящий на одной ноге лохматый худой человек, пред всеми предстал далеко не тощий флейтист в бандане и кожаном жилете. За ним вышли почти столь же легендарные музыканты группы: Мартин Барре, Эндрю Гидингс, Джонатан Нойс и Дон Перри. Исполнив пару композиций, Андерсон поприветствовал собравшуюся публику стандартным набором русских слов, известных, пожалуй, всем иностранцам: 'Привет! Спасибо!' Затем, представив музыкантов, объяснил, что, конечно, исполнит сегодня и давно известные хиты, накопившиеся за сорок лет существования группы, но прозвучат и новые песни, написанные уже в этом веке. Следующая композиция 'Nothing Is Easy' была спета в обычном для Андерсона исполнении: вокал, найденный многими слабоватым, и флейтовые импровизации. Причем, играя на флейте, солист почти все время использовал один и тот же прием, называемым у профессиональных духовиков фурлато - рычание во флейту. И хотя он использовал в основном верхний диапазон инструмента, его мелодичные переливы не давали уху устать. В следующей песне вместо обычных клавишных был использован аккордеон. Отчего-то некоторые заядлые поклонники, завидев новый инструмент, восприняли это как отступление от принятых традиций, что и не замедлили громко выразить, иногда даже нецензурно. Однако другая часть выказывала свое полное одобрение происходящему, тоже, правда, не тихо. Поднявшийся гвалт прекратился с первыми аккордами. Правда, на этом эксперименты группы не закончились. Сменив в одной из песен флейту на электроакустическую гитару, а гитаристов заставив взять блок-флейты, Андерсон заявил: 'Сейчас будет исполнена песня 'Матушка Гусыня'. Я буду играть на гитаре, а мои друзья на школьных блок-флейтах фирмы Yamaha. Согласен, они меньше моей, но здесь тот случай, когда размер не имеет значения'. Весь зал выражал лишь полный восторг, даже когда один из гитаристов взялся, по выражению Андерсона, за 'недорогую, но сексуальную' мандолину. Кроме многих greatest hits, были исполнены две классические композиции в обработке группы: 'Бурре' И.С.Баха и 'Пан' Габриэля Форе. Прозвучала также мелодия из нашумевшего фильма '9/11 по Фаренгейту', саундтрек к которому написал Андерсон. Сам солист постоянно скакал по сцене, вставая порою в свою знаменитую позу цапли. Под конец он схватил фотоаппарат и стал фотографировать себя на фоне разгоряченных зрителей, - вероятно, в семейный альбом. Наконец, пожелав всем спокойной ночи, музыканты удалились. Однако в течение двух минут зал просто неистовствовал, призывая своего кумира обратно. Тому пришлось вернуться и исполнить еще несколько песен, после чего Андерсон кинул в зал два больших белых воздушных шара и попрощался уже окончательно.
Дмитрий Быков, InterMedia