(СМОГЛА ЛИ БЫ СФОТОГРАФИРОВАТЬСЯ ГОЛОЙ)
"Наверно, нет - в силу ряда причин. У каждого человека есть свои комплексы и свои табу. Все, что касается какой-то интимности и сексуальности в творчестве - тут я не стесняюсь ничего. К примеру: хочется задрать платье, я так и делаю, но это не выверенный показушный ход, а эмоциональный порыв".
(О САМОМ НЕОБЫЧНОМ КОНЦЕРТЕ)
"Самое неожиданное было, когда я однажды накануне выходных хотела лечь спать. У меня мама в гостях, думаю: "Здорово, проведу вечер с семьей!" И тут мне звонят и говорят: "В 8 утра подъем, едем в тюрьму, потом в Прагу". Оказывается, в тюрьме амнистия, и нас пригласили как музыкантов. Привезли нас с депутатами и репортерами в тюрьму, все показывают, приводят в цех, а там эти дети стоят за станками, глаз не поднимают, боятся пошевелиться. И я снимаю шапку и тоже становлюсь к станку, тоже лысая и в очках. И смотрю - они едва сдерживаются, чтобы не расхохотаться. А потом был концерт самодеятельности, и они все, стоя рядом, взявшись за руки, пели: "Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались".
(New Musical Express, 25.02.02).