ФИРМА ГРАМЗАПИСИ «НИКИТИН», CD-СИНГЛ.
Релиз сингла состоялся в ноябре.
Мрачные сказки – жанр, всегда удававшийся «Наутилусу». Электронным «Яблокитаем» в истории группы с поэтапно размеченной эволюцией, по официальной версии, была поставлена точка. Для Бутусова эта точка оказалась протяженной во времени. После самостоятельных, довольно беспомощных экспериментов («Берег») тандем с «Deadушками» стал для него настоящей удачей. Первобытные гармонии, восстановленные по ДНК-ряду умными машинами, отлично монтируются с бутусовским чревовещанием. Коллаж из лупов, пронзительных тем и сдержанных полифонических экспериментов создает ту объемную музыкальную фактуру, которая придает трехмерность бутусовским сказкам. На сингле представлены заглавная песня, два би-сайда (если, конечно, язык повернется назвать «Гибралтар-Лабрадор» би-сайдом) и два более блеклых трека – вариации на темы. «Настасья» - бутусовская фантазия а ля рюсс – радиоуспеха «Гибралтара» не повторит, хотя сделана вполне достойно. Стихотворные шероховатости («целовала себя взасосы» - наводит на мысли о кунсткамере) компенсируются удачными находками: «...Обернулась я одеялом/А теперь как бы на сносях я...» Вторая композиция - «Том» - меньше выразительности, меньше полета, больше схематичности. Третья – «Гибралтар-Лабрадор» - сразу в нескольких чартах была безоговорочно признана хитом лета-2000. Искать скрытый смысл в тексте Гуницкого – занятие неблагодарное. В лучшем случае «найдется» настроение. Текст-игрушка, новое платье короля, настраивает на то, чтобы восторгаться образностью и оригинальностью, хотя на самом деле абсолютно ничего в себе не несет. Запоминаемость у этого трека – на уровне «Не дай себе засохнуть!» Вот Бутусову не дают засохнуть «Deadушки». Концентрация философских положений, поэтической и псевдопоэтической метафорики у него на уровне сухого сока. В сочетании с музыкальной (не на уровне акына, как прежде) инъекцией материал хочется слушать снова и снова. Главное – не искать здесь потаенного смысла – «занесет, потом фиг найдешь», как певал маэстро во время оно.
Григорий Гольденцвайг